А ещё через два дня я увидел впервые чёрные кресты на крыльях, разрывы бомб, увидел, как рушатся здания и горят самолёты, услышал, как стонут раненые.
Так для меня, девятнадцатилетнего парня, началась Великая Отечественная война.
Это был самый трудный в моей жизни, как и в жизни всего нашего народа, год. Мне вместе с моими боевыми друзьями пришлось отступать через всю Украину —от Шепетовки до Харькова. Наконец очутился я в городе Бузулуке, где формировались для фронта новые авиационные части.
... Штабной писарь оторвал взгляд от моих нехитрых солдатских документов и удивлённо окинул меня с ног до головы прищуренным взглядом,
— Тут написано, что ты летал на планёрах. Это правда?
Я простил писарю его недоверчивость, потому что вид у меня — в вылинявшем обносившемся обмундировании и рваных кирзовых сапогах — и в самом деле был вовсе не авиационный.
— Да немного приходилось.. . — переступил я с ноги на ногу, не решаясь признаться, что делал только небольшие подлёты с амортизатора.
— Оч-чень хорошо! — писарь даже языком прищёлкнул. — Планеристы сейчас позарез нужны! Направляем вас в десантную эскадрилью в Тушино!
Тушино! . .
Я столько раз читал и слыхал о знаменитом Тушинском аэродроме, видел в кинохронике прославленные на весь мир воздушные парады, которые ежегодно устраивались там в День воздушного флота. Думал ли я, что военная судьба так неожиданно забросит меня туда?
Но в Тушине довелось мне побыть недолго. Пришёл приказ:
всех планеристов направить на переучивание в Саратовскую военно-авиационную планёрную школу.
С беспокойным сердцем ехал я в Саратов. А вдруг снова «забракуют»? За трое суток, пока тащился мимо разрушенных станций наш, как тогда говорили, «пятьсотвесёлый» поезд, чего только не передумал.
Но в Саратове в лётной школе на мой палец никто и не взглянул. Фронту нужны были планеристы. Сразу же, на второй день, начались занятия: штурманская подготовка, аэродинамика, устройство планёров, парашютное дело, метеорология и ещё целая куча разных предметов. То, что в мирное время учили весь год, надо было пройти за месяц. С утра до вечера занятия, зачёты, экзамены. ..
Через месяц начались первые учебные полёты. Я впервые поднялся в небо на учебном планёре А-2 конструкции О. К. Антонова. И уже не с резинового амортизатора, а на буксире за самолётом У-2. В задней кабине сидел молодой инструктор нашей группы лейтенант Алексей Нестеренко и спокойно учил меня, увещевая в переговорную трубку:
— Пвавненько.. . Пвавненько работайте рулями...
Он не выговаривал «л», за что мы сразу прозвали его про себя «Пвавненько».
И хотя это были совсем другие полёты, чем на планеродроме Дворца пионеров в Киеве, я понял, какую огромную пользу принесли мне те немудрёные с виду подлётики с амортизатора на стареньком УС-4.
Всего через три лётных дня, на двенадцатом полёте, я вылетел самостоятельно на планёре А-2 на буксире за самолётом.
До сих пор помню то ни с чем не сравнимое чувство, которое испытал в этом первом самостоятельном полёте. Я летел «по кругу», то есть вокруг аэродрома, и удивлялся сам себе: лечу, не падаю! Планёр послушно подчиняется малейшему движению рулей. Только надо быть очень внимательным и управлять «пвавненько».
А вокруг небо и облака, в вышине светит солнце, и до земли хотя и не очень далеко, но всё-таки. . . Триста метров! Это тебе не «тридцать шагов натягивай»!
Лечу!
И я почувствовал, как счастье захлёстывает меня, счастье,
что мечта моя сбывается. Правда, не совсем.. . Ведь я мечтал о быстрокрылых истребителях или хотя бы бомбардировщиках. Ну, на худой конец, о транспортных самолётах. Но самолётах, с мотором. А тут. ..
Когда я отцепился от самолёта и начал планировать, рассчитывая, как поточнее сделать посадку на аэродром, стало совсем тихо, только слышно, как поток воздуха шумит. И тишина лишь сильнее подчёркивала, что это всего-навсего планёр— лёгкий аппарат из дерева и полотна, который, лишившись буксирного троса от самолёта, способен только снижаться.
Но, странное дело, хотя я и мечтал о самолёте, полёт на планёре мне нравился. Небо, солнце, облака.. . И ты между небом и землёй, на широких крыльях, которые с лёгким шумом рассекают воздух,- как бы напоминая, что ты летишь!
Хорошо!
ДЕСАНТНЫЕ ПЛАНЕРЫ
первые десантный планер я увидел, как только вышел из поезда на саратовском вокзале. Над городом на небольшой высоте летел двухмоторный бомбардировщик СБ, а за ним на буксире — огромный, почти таких же размеров, как и самолёт, планёр с толстым брюхастым фюзеляжем и размашистыми, но сравнительно узкими крыльями, которые придавали ему стремительный вид.