— Что за «подарочки», если не военная тайна?
— Посмотрите! — приглашает пилот из ближайшего планёра. В отблеске стартовых огней видно: совсем молодой паренёк, моложе меня. Оказывается, только летом нашу школу окончил. И вот летит на боевое задание. На нём унты, меховой комбинезон, шлем, пистолет в кобуре на поясе.
Заглядываю с любопытством в грузовой отсек. Там — шесть железных бочек, в которых на аэродромах бензин и смазочное масло возят.
— Что, — не выдержал я, — неужели в Сталинграде бензин кончился?
— Бензин есть, а вот антифриза не хватает
— Чего-чего? — удивился я незнакомому слову.
— Эх, ты, — улыбнулся снисходительно планерист. — Антифриз! Ну, незамерзающая жидкость. Сейчас он в Сталинграде позарез нужен для танков. Морозы, видишь, какие давят. Обыкновенная вода в радиаторах моментально замерзает, а антифриз — хоть бы что... Вот мы и везём его танкистам.
— А при чём тут подарочки для фрицев?
— Чудак человек! Догадываться надо! Радио внимательнее слушайте! ..
Эх, как я завидовал этому планеристу!
Самолёты-буксировщики тем временем заправились горючим. В полночь, когда над Саратовом стояло затишье, аэропоезда снова взлетели в небо и с погашенными огнями, поодиночке взяли курс на Сталинград, до которого было всего два часа полёта на буксире.
Долго вслушивались мы в удаляющийся гул самолётов.. .
А через три дня «Совинформбюро» сообщило радостную и такую долгожданную весть: в Сталинграде наши войска после длительных и ожесточённых оборонительных боёв перешли в решительное наступление. Могучие танковые колонны с юга и севера окружают фашистскую армию, берут её в кольцо.
Значит, недаром планеристы так торопились с антифризом в героический город на Волге. Вовремя успели, к самому наступлению!
УКРОЩЕНИЕ «МЕССЕРШМИТТА»
О сенью 1941 года на один из подмосковных аэродромов не вернулся с боевого задания штурмовик ИЛ-2. Техник самолёта Вадим Янусов, до войны — инструк тор-планерист, а теперь старший техник-лейтенант, стоял на опушке леса и беспокойно вглядывался в даль: может, ещё прилетит?
— Не жди, — подошёл возбуждённый успешным боевым вылетом на штурм вражеской танковой колонны командир эскадрильи. — Твой Петров сел на запасном аэродроме. Передал по радио, что у него барахлит мотор. Очевидно, осколком повредило систему охлаждения.
— Понятно, — огорчённо вздохнул Янусов.
Янусов терпеть не мог неопределённости. А самое главное — он любил свой самолёт и лётчика Петрова. Как они там? ..
— Разрешите, — обратился он к командиру эскадрильи, — я соберу инструменты, материалы, и пусть меня туда на связном самолёте перебросят. Я осмотрю штурмовик и, если возможно, отремонтирую. К вечеру вернёмся назад.
— Отлично! — похвалил командир за инициативу. — Только торопитесь. Наши войска отступили в том районе на новый рубеж, на запасной аэродром могут нагрянуть фашисты.
Через пятнадцать минут безоружный двухместный самолётик У-2, прозванный на фронте «кукурузником» за то, что он в случае необходимости мог спрятаться от фашистских истребителей даже в кукурузе, взял курс к линии фронта. В задней его кабине сидел Янусов, обложенный со всех сторон запасными частями и инструментами. Он глядел на пробегающую внизу землю и удивлялся превратностям судьбы. Ещё совсем недавно он занимался любимым делом — обучал летать на планерах парней и девчат, мечтал сам научиться летать на самолёте, для начала хотя бы вот на таком, как этот вездесущий трудяга У-2.
Но когда всё уже было решено и он должен был пройти
переподготовку в аэроклубе, началась война. Вместо аэроклуба Янусов поехал в военкомат. Там сказали, что планеристы на фронте пока не нужны, а нужны техники для новых самолётов. Он согласился и на это — только бы скорее на фронт. И вот уже три месяца, как он не снимает промасленный комбинезон, спит по два-три часа, отдавая всё время грозному штурмовику, который немцы сразу же окрестили чёрной смертью...
У-2 летел над самой землёй, скрываясь от рыскавших в небе фашистских истребителей за частыми перелесками, а то и ныряя в глубокие овраги. Янусову хотелось поуправлять самолётом, как говорят лётчики, «подержаться за ручку», но перед полётом он сам снял её в своей кабине, чтобы нагрузить побольше запасных частей и материалов для ремонта.
Минут через сорок молодой лётчик точно вывел У-2 на запасной аэродром. Янусов сразу заметил вдали под густым березняком свой ИЛ-2 и долговязую фигуру Петрова, который обрадованно замахал руками. У-2 с ходу приземлился и подрулил к штурмовику.
Янусов выпрыгнул из кабины и бросился к самолёту.