Мое сердце сжалось от тревоги и жалости. Еще одна ночь в этом каменном мешке, без лекарств и тепла может оказаться фатальной. Ждать и медлить нельзя. Но, что придумать, когда сама беспомощная и жалкая?
— Думай, Эмма! Думай! — бормотала себе под нос, протискиваясь через узкий ход.
Коридор был коротким, за поворотом он вдруг оборвался и я застыла в изумлении. Потрясенная увиденным. Вверху каменного колодца, где я сейчас находилась, на расстоянии примерно двадцати метров сияли яркие звезды. Они переливались на фоне ночного, темно-синего неба, подмигивали мне лукаво, по дружески, словно хотели дать совет.
Теперь ясно о какой лестнице говорила Лиза. Обрывки толстых веревок свисали сверху и были похожи на ноги гиганского паука. Значит люди не зря говорили о том, что видели маленькую девочку в белой шубке и красной вязанной шапке возле ближайшего оврага. Она могла бы убежать от похитителей еще в первый день, если бы люди, которые встретились у нее на пути не оказались равнодушными скотами.
Я оглядела стены каменного коридора. Огромные глыбы непонятного, незнакомого мне минерала тускло мерцали синим светом, словно перекликались со звездами сияющими в вышине.
Задумчиво поскребла ногтем один из камней. Он отозвался на мое прикосновение, вспыхнув на мгновение синим светом, на глазах превращаясь из грубого булыжника в яркий сапфир.
— Овраг от города находится недалеко, должны заметить. Да? — спросила я у любопытных звезд и закрыв глаза представила, как освобожденный синий свет летит навстречу к своим далеким сестрам.
— Эмма, подожди, давай вместе! — услышала я за спиной тихий голосок Лизы.
Сглотнула колючий ком в горле. Девочка правильно все поняла. Тут либо пан, либо пропал.
— Давай! Только все же сильно не напрягайся. Ты просто будешь мне помогать, а уж первой скрипкой буду я.
Мы стали рядом. Вытянули руки, касаясь ладонями гладкой и холодной поверхности тусклых камней.
— Лиза, закрой глаза и представь, что мы с тобой зажигаем звезды, — прошептала я тихо.
Глава двадцать девятая. Мы зажигаем звезды
Как я потом узнала, в тот зимний вечер невероятное событие переполошило и напугало весь город. Огромный столб синего света вдруг вырвался из недр земли и устремился вверх. Это было невероятное, красивое и величественное зрелище. Словно самый мощный прожектор вспыхнул в зимних ультрамариновых сумерках и устремился к звездному, праздничному небу, ярко освещая близлежащий лес, пологий, занесенный снегом овраг и дома на окраине города.
Самый крайний, неприметный домик, что притулился в метрах шестидесяти от оврага, тоже вдруг превратился в яркий фонарь. Синий свет вырвался из его маленьких, подслеповатых окошек.Он бодро заструился вверх из печной покосившейся трубы, соревнуясь с белыми завитушками дыма.
А в это время мы с Лизой стояли в каменном колодце, и тоже любовались творением своих рук. Яркие синие потоки вспыхивали голубыми, бирюзовыми, ультрамариновыми искрами и уверенно вырывались на свободу из холодных, покрытых инеем стен. Они стремительно неслись навстречу к своим небесным сестрам.
Странное состояние я испытывала после того, как отдала все силы на поджог этого гиганского прожектора. Приятно кружилась голова, хотелось петь и громко смеяться. Покачиваясь словно пьяная, я обняла хихикающую девочку.
— Пойдем Лиза, присядем на твой соломенный матрас. Думаю, что в скором времени начнется самое интересное, — мой голос дрогнул от волнения.
В эту минуту я вдруг ясно представила, какая опасность может нас подстерегать.
Поддерживая друг друга, едва перебирая слабыми, заплетающимися ногами, мы добрались до помещения, которое в течении почти недели было тюрьмой для Лизы. Силы покидали меня стремительно, хотелось прилечь на грязный, холодный матрас и закрыть глаза.
Борясь со слабостью, я обняла обмякшую, засыпающую Лизу. Странно, но от девочки уже не шел такой жар, как полчаса назад. Дотронувшись губами к гладкому, чумазому и прохладному лбу, я нашла в себе силы удивленно качнуть головой. Температуры у Лизы, по моим ощущениям не было. Хотела спросить ее о самочувствии, но не успела.
Тяжелая, перетянутая железными полосами, словно портупеей, дверь вздрогнула, задрожала и распахнулась. Напрягая зрение, я с усилием всматривалась в темный проем, в котором застыл высокий силуэт мужчины. Мои самые мрачные опасения сбылись. На пороге стоял явно не Загряжский.
Несколько секунд мы пытались разглядеть друг друга, а затем темная, мужская фигура, сильно припадая на левую ногу, проковыляла на середину помещения.