Нет, с этими жалкими человеческими мыслями о тщетности всего надо что-то делать! В каком бы я ни находилась обличье, я – это все равно я, и я уверена, что не стала бы так легко поддаваться человечьим душевным болезням из-за одной только тяжелой ситуации! Даже если…
Если дракон, вызывающий у людей это искусственно, сейчас где-то совсем недалеко?!
Наверное, мысль была безумной, но меня она неожиданно заставила почувствовать себя лучше. Если дело в драконе – неудивительно, что даже я, пусть и в качестве человека, так позорно едва не сложила руки! Пробудить в себе привычную злость получилось не сразу, но это стоило усилий! Никакая пустынная змеюка не заставит меня чувствовать себя беспомощной – и всего-то потому, что была действительно беспомощна в сложившейся ситуации. Но есть в мире вещи опасные и для Эрр-Ыглафф, но мы никогда, никогда теряем свою волю! Пусть без силы, без магии и с лопатой, подковой и игрушечной птицей в качестве единственного «оружия», но я найду этого земляного червя и разберусь с ним… если мне и суждено погибнуть в бою, что же, это будет лучше, чем безвольно дожидаться смерти в пустыне! Хватит того, что я сбежала от каких-то поселенцев!
Впоследствии Джинн сказал мне, что шансы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО наткнуться на дракона в пустыне по чистой случайности были практически нулевыми. Однако именно такие случайности и должны происходить, когда для них действительно подходящее время!
Ночь в пустыне оказалась не настолько темной, как вечер сразу после заката. На небо высыпали многочисленные звезды, сделав вполне различимыми медлительные волны холмов и барханов, а больше смотреть на бесконечную даль вокруг было, в общем-то, и не на что. Бок змеиного тела, припорошенный песком, когда позади него не возвышались деревья оазиса и дворец-резиденция, было немудрено принять просто за еще один из песчаных валов, к тому же Джинн предупреждал и о том, что пустыня способна обманывать глаза не хуже иных ведьм… правда, вроде бы, такое случается днем, на солнцепеке – но откуда мне было знать, что не могло произойти и ночью. Однако, когда возвращаться некуда, а решимость единственное, что еще удерживает, любые сомнения упорно гонишь от себя прочь, так что я, едва почувствовав тень неуверенности, лишь заставила себя ускорить шаг.
И дракон действительно оказался драконом. В полумраке я недоверчиво коснулась чешуйчатого бока бледнеющей ладонью с пятью уродливо-тонкими человеческими пальцами. Змей меня не заметил. Впрочем, на этот раз я и не торопилась привлечь его внимание, а вместо этого стала обходить по дуге изогнутое длинное туловище, чтобы обнаружить голову.
Однако как биться с ним теперь, без топора и даже без дубины? Ослабленный удар этой дурацкой лопатой дракон, наверное, даже и не заметит…
Как выяснилось, змей опять свернулся кольцом, то ли по привычке, то ли опять что-то взяв таким образом в блокаду. Разве что что-то значительно меньше того оазиса, настолько, что снаружи я рассмотреть ничего за ним и не могла. Однако что-то, должно быть, все-таки было, раз здоровенную шипастую башку дракон предпочел уложить на свернутый хвост снаружи, а не внутри – я увидела ее за очередным поворотом, когда уже успела подумать, что так и обойду его вокруг, любуясь только чешуйчатым боком да частоколом гребня на спине существа. Интересно, будь у меня хотя бы веревка вместо этих лопаты, подковы и игрушки, удалось бы мне приблизиться к голове достаточно незаметно, чтобы обездвижить его? Что-то подсказывало, что удар лопатой по тяжелому лбу в костяных наростах особого эффекта не возымеет…
Вблизи морда дракона была короткой и почти квадратной, совсем не похожей на заостренные головы змей или драконов Магикса. Сверху ее окаймляла корона из рогов, а снизу своеобразная «борода» длинных шипов. Ноздри, словно у речного зверя, находились высоко, на уровне крошечных глаз, должно быть, он прятался в песке так же, как зубастые речные ящеры затаивались под поверхностью воды. И сейчас эта морда казалась еще больше и тяжелее, чем в первую нашу встречу, то ли оттого, что стала меньше я сама, то ли потому, что недосуг тогда было его разглядывать. Не особенно-то защищены эти ноздри и глазки, может, если запрыгнуть на голову и бить по ним…
То будешь просто разорвана первым же взмахом тупых когтей кротовьей лапы! Хоть конечности у змея и коротковаты относительно его размеров, но уж смахнуть что-то или кого-то с морды для них не трудно.
Я еще раз рассмотрела нехитрое содержимое мешка. Для чего нужна была подкова, почему-то все время липнущая к острию лопаты, хотя и ни в чем липком не испачканная, я по-прежнему не знала, но вот возможности красной игрушечной птицы решила испытать. Она была легкой, почти как надутые кожаные мячи, которыми люди играют вместо каменных валунов, так что казалась вполне по силам и ослабленному человеческому телу. Чтобы освоиться с его возможностями, я несколько раз подбрасывала птицу на руке и взмахом лопаты отправляла в полет. Не сравнить с камнями, но все-таки… В очередной раз вернувшись вместе с поднятой из песка птицей к голове дракона, я замахнулась в очередной раз и неровный темный шарик улетел вперед, закупорив на вдохе одну из высоких ноздрей.
Шипастая голова дернулась, приподнимаясь. Я замерла. Для жизни в песчаном «море» у змея наверняка был способ избавляться от попавшего в нос песка, но птичка-подушка оказалась предметом покрупнее. Несколько раз попытавшись отфыркнуться и поколотив себя по носу короткой когтистой лапой, дракон поднял голову выше и широко разинул пасть, вдыхая побольше воздуха…
Внутри разомкнувшегося кольца действительно было… что-то, но в темноте и подобной ситуации не было ни времени, ни возможности точно рассмотреть. Я рванулась вперед, взбежав по жесткому гребню, как по лестнице, и метнула лопату на манер копья в разинутую пасть змея. Если только теперь он не раздавит меня, заметавшись…
Дракон взревел, снова замолотив слишком короткими лапами, подскочил вверх, дернулся в сторону, взрывая песчаные холмы и подняв плотное облако небольшой бури. Я зажмурилась и заткнула уши, апатично решив, что от участи быть раздавленной мечущимся туловищем меня слух и зрение сейчас не спасут, а поднятый в воздух песок быстро лишит их в любом случае. Но обошлось. Дракон, так и не понявший, что же произошло, рванул прочь, в пустыню, но пара попыток нырнуть в бархан стоили ему полной незакрывающейся пасти песка, так что удирал он по поверхности, оставив неровную борозду, докуда хватало взгляда.
Все это я увидела, когда осел песок, а от змея уже только этот разрытый след и остался. Да уж, повергнуть в бегство и во второй раз получилось неплохо, хоть и с большим риском.
- Но мне никогда его не победить, если он так и будет убегать…
«Чем-то» в плену змеиного кольца оказался совсем маленький оазис, возле которого можно было разглядеть стоящих верблюдов и какие-то шатры. Встреча с людьми мне сейчас внушала больше опасений, чем встреча с драконом, однако убраться раньше, чем быстрее других очнувшийся от вызванной змеем апатии человек из пленного лагеря увидел меня и подошел, было некуда.
Приблизившись, правда, он слегка отшатнулся, недоверчиво уточнив:
- Женщина?
- Здесь это уже само по себе считается преступлением? – продолжая злиться и на себя, и на дракона, огрызнулась я. – Я не использовала ни магию, ни настоящее оружие… лопату – и ту эта тварь ползучая с собой утащила!
К чести для незнакомца, как бы ни поразило его заявление, но собраться с мыслями он успел быстро.