Сам Суфиан называл это природной злобностью «лесных ведьм», на что я (признаться, в Магиксе наслышанная о «природной злобности троллей») заметила, что в южных племенах просто действовали противоположные восточным законы и обычаи, там магия считалась уделом только женщин, у власти находились они же, а мужчинам отводилась роль слуг. То есть, «злом» лесные обитатели были не большим – хотя и не меньшим – чем сам народ пустынь.
Я о себе старалась многого не рассказывать, опасаясь, что скажу что-то не то либо о себе, либо о непонятных делах семьи Джинна, но, кажется, неполной истории хватило. Что я оказалась сильнейшим магом замкнуто живущего народа и первой, кто решил учиться на волшебницу, что Джинну хотела помочь природной способностью разыскивать потерянное, когда в пустыне объявился дракон, что дракона наслала чудом уцелевшая ведьма, скрывавшаяся среди прислуги (об этом я вообще не собиралась говорить, но проболталась из-за дурноты, а может – из-за умиротворяющей манеры Суфиана вести беседу, к счастью, сумев умолчать о том, что колдуньей оказалась сама принцесса), которая сбежала, швырнув в меня заклятьем, когда Джинна не оказалось рядом. Более подробных расспросов, к счастью, не последовало, наверное, рассказывать ему нравилось больше, чем слушать. Неудивительно, рассказчик из меня был и в четверть не такой искусный.
А во дворец – вернее, в центральный дворец посреди города-дворца – меня поначалу не пустили, пришлось ждать на внешней «стоянке» верблюдов, пока Суфиан доложит не только о своем запоздалом прибытии, но и о нашей встрече. По здешним меркам вернулся он довольно быстро, причем не один, а в компании Бри, опять принявшей знакомое обличье мальчишки, разве что, даже в стенах дворца ухитрившееся заметно опалить солнцем светлую веснушчатую кожу. Не будь там ее, конечно, я бы не согласилась на непременное условие – женщины с магическими способностями допускались во дворец только в специальных сдерживающих магию амулетах. Здесь такими служили браслеты, которые, к тому же, нельзя было снять самостоятельно.
- Джинн тоже уже вернулся! – сообщила мне Бри. – Пытался преследовать твою ведьму, но, похоже, безуспешно. И они объявили о гибели принцессы Сандары, так что с этим сватовством все-таки теперь непонятно что.
- Джинн что…
- Думаю, он сам тебе все расскажет, у себя, когда ты приведешь себя в порядок с дороги! – Бри наморщила нос. Кажется, ей самой пока толком ничего не рассказали.
Поскольку о существовании дракона теперь успели узнать, как, похоже и не из-за моей оговорки, о ведьме, якобы гибель принцессы вполне вписывалась в картину. Что бы они ни планировали теперь. Якобы… во всяком случае, я так надеялась. От ведьмы, скорее всего, избавились бы уже для того, чтобы меньше шансов было раскрыть, кто этой ведьмой был, но отчего-то думать о том, что «избавляться» мог Джинн, своими руками, было неприятно. Ее стремление сбежать из мира, обрекающего на казнь просто за то, что она есть, было понятно.
На женскую половину дворца «мальчишке-чужаку» дороги не было, но Бри лишь ненадолго скрылась, вернувшись в обличье непримечательной служанки. Даже без обостренного слуха и чутья я ее узнала без ожидаемых трудностей. А «приведение себя в порядок» отчасти объяснило кое-что о восточных традициях, в частности, так раздражающие меня пахучие масла, оказывается, были здесь распространены вовсе не из любви людей к их вони, а как раз из-за солнечных ожогов и кусачих насекомых. Не лучшее средство борьбы, и мне поздно было выяснять, как они защищали, но все-таки обезболивали неплохо – а в новом состоянии я даже могла терпеть их… до определенного количества. В обличье служанки Бри не рисковала использовать волшебство, так что больше ничем помочь не могла. А еще даже человеком я оказалась заметно выше и шире в плечах большинства здешних женщин, к счастью, длинная мешковатая рубашка, расшитая узорами, шилась с заметным запасом размера, разве что положенной длинны до самого пола чуть-чуть не получилось.
Джинна мы застали не в лучшем расположении духа, хотя принять нас он согласился без ожидания. По стенам покоев вместо привычных уже тканевых драпировок с шуршанием сползали и золотисто поблескивали потоки песка, откуда они брались и куда исчезали, не засыпая барханами ковры на полу, я не рассмотрела.
- Нельзя, чтобы нас услышал кто-нибудь из придворных! – пояснил Джинн предупредив вопрос насчет столь необычного украшения стен. – Отец и без того вытянул из меня больше, чем стоило говорить… что бы он ни собирался предпринимать теперь. Семья каждой из его жен тщательно проверялась – и вот, пожалуйста, в роду правителей появляется ведьма! Нам еще повезло, что это обнаружила ты, а не кто-то из местных…
- Зато для себя я бы это везением не назвала.
Он устало поморщился, потирая лоб.
- Мне очень жаль, что тебя потеряли в пустыне… но, надеюсь, ты понимаешь – найти Сандару было важнее, а ввести кого-то в курс дела в должной мере я просто не мог. Хазим и Насим обыскали окрестности городка с порталом, но ты успела сбежать слишком далеко, а поисковое заклятье… В общем… мы даже не знали точно.
- Не важно. Что там с нашей ведьмой. Твой отец объявил, что Сандара умерла.
- Именно это я ему и сказал. Незаконное использование волшебных способностей мы еще смогли как-то загладить – в какой-то мере такая девушка, в случае блокировки использования магии, конечно, была бы даже более желанной невестой для желающих породниться с родом правителей. Хоть официально родство по женской линии у нас почти ничего не значит, но многие заинтересованы, чтобы сыновья наследовали магические способности.
Вождями в человеческих племенах почти всегда были самые потенциально могущественные волшебники, реже колдуны. Ведь именно сила магии позволила их предкам встать во главе народа – даже если сам правитель или кто-то в его семье магии не обучался, это наследие и связь с миром обещала большие способности у его детей. На Квадросе такими были все четыре правящих рода, ведущие начало от четырех детей древнего короля ветров, но из-за заложенной еще в начале истории вражды эти четыре рода не пересекались, так что теперь обладали лишь частью легендарной королевской власти.
- Ты же не думаешь, что халиф Джибли исключительно ради престижа хотел с нами породниться и дать магический обет полной лояльности. Многие достаточно заинтересованы в подобных браках… останутся, если не станет общеизвестным еще и такое магическое наследие! Хоть проблема и была, скорее всего, в родословной ее матери…
- Постойте-постойте! – протестующее вскинула ладони Бри. – К чему ты клонишь? Ты же не…
- Не убил свою сводную сестру? – лицо Джинна передернулось в кривом подобии улыбки. – Нет. Когда мне удалось разыскать ее в Магиксе… весьма непросто в большом городе, где все постоянно пользуются волшебными и колдовскими приспособлениями, а большинство и заклинаниями напрямую! – когда мне это все же удалось, на нас неожиданно свалились две колдуньи-ученицы из Торренуволлы и весьма доходчиво объяснили, что на территории другого королевства подобное, мягко говоря, противозаконно. И в официальные круги обращаться нет смысла – никто не станет депортировать девушку в государство, где ей угрожает смерть…
- Только за то, что она природная колдунья! – процедила Бриджитта.
- Природная колдунья, которая превратила свою кормилицу в чудовище, что едва не стало причиной смерти всех в оазисе Сираб, угрожала своими действиями власти… и Мару Руфь прокляла напоследок. Кажется, пока никто не пострадал необратимо, в Магиксе это считают совершенно естественным для ведьм поведением! И при этом – не понимают, почему здесь ведьм вообще не должно быть!