Пролог
Бредя по осеннему лесу, я не замечала ни шороха листьев под ногами, ни их островато-свежего запаха, который так любила раньше. Вообще, эти яркие, ароматные шуршалки — единственное, что мне нравилось в осени. И то только в редкие солнечные дни. В остальном, осень всегда приносила с собой легкую грусть от умирания природы, от коротких и часто дождливых дней, от наползающей на мир темноты. Даже зима с её морозами и голыми деревьями воспринималась легче. Всё-таки день начинает удлиняться, белый снег добавляет света, хотя бы и отраженного от фонарей. И зима — это уже обещание весны.
А весну я любила безоговорочно. Грязь и лужи под ногами? Ерунда! Эта грязь пахнет пробуждающейся травой, а по весенним лужам так здорово было топать в детстве, иногда зачерпывая в яркие резиновые сапожки холодную воду с мелкими льдинками. Радость немного омрачалась очередным наказанием от воспитательницы, но настроение всё равно оставалось приподнятым. И для этого была ещё одна причина — скоро день рождения. Меня даже назвали Майя в честь того, что нашли на пороге роддома в конце мая. Примерно определили возраст в две-три недели, ну и не мудрствуя лукаво, дали имя. Вроде и родилась в этом месяце, и нарекали тогда же. Чего мудрить? Понятно же, что Майя — лучший вариант имени для подкидыша. Позже, уже лет в десять, я вдруг заметила, что по такому же принципу назвали многих моих соседок по несчастью, Мартами, Декабринами, Октябринами и в том же духе, мне ещё повезло с месяцем.
Как бы хорошо с нами не обращались, но всё равно все мы ждали счастья — удочерения. А пока этого не случилось, считали себя немного несчастными. Так вот, в нашем детском доме воспитывались только девочки, мальчиков я увидела только когда пошла в школу. Вроде какой-то эксперимент тогда проводили, пробовали раздельно мальчиков и девочек воспитывать. Даже в шутку называли наше учреждение “Пансион благородных девиц”. Может, местное начальство начиталось старинных романов и решило поиграть в живых кукол, воссоздавая по своему разумению атмосферу тех лет. Получалось с переменным успехом.
Всё же от прогресса никуда не деться, да и обучать девочек только в пансионе никто не разрешил. Так что мы почти ежедневно переживали “путешествие во времени”, в которое нас вёз единственный мужчина на весь пансион, работавший и водителем школьного автобуса, и немного садовником, и мастером на все руки. Эти большие руки пахли табаком. Несмотря на все попытки директрисы прервать длительный стаж курения Матвея Ильича, последний не сдавался и продолжал дымить, но строго в отведенном для этого месте — на крылечке чёрного входа. А почему я знаю, как пахли его руки? Ой, только вот не надо чернухи! Ничего такого, о чём вы могли бы подумать, насмотревшись криминальных новостей. Понятно, что в наше время даже возраст, более подходящий дедушке, ничего не гарантирует. Но в нашем случае он для всех воспитанниц как раз и заменял его. Пожилой мужчина, увидев кого-то из нас заплаканной или просто печальной, только тяжело вздыхал и доставал из кармана своей круглогодичной жилетки, практически состоящей из сплошных кармашков, дешевенькую карамельку, вручал её утешаемому ребенку и проводил своей “табачной” рукой по волосам девочки. А поскольку желающих получить эту нехитрую ласку было всегда предостаточно, то понятно, что небольшой зарплаты “дедушки” хватало только на карамельки.
Как странно, у меня сейчас более серьёзные вещи должны в голове вертеться, а я почему-то вспоминаю пансион. Хотя, сколько там времени прошло с выпуска? Всего ничего. Ещё весной всё было просто и понятно. А потом мне стукнуло восемнадцать, государство выделило маленькую квартирку на окраине нашего провинциального городка, а директриса, которая и помогала получить жильё в кратчайшие сроки всем выпускницам, устроила меня к знакомой в детский сад помощницей воспитателя. Ну да, у меня всегда получалось ладить с детьми, так что выбор будущей профессии для всех был очевиден. А осенью я должна была пойти на заочное обучение в пединститут. Должна была… Эх! И как я умудрилась так вляпаться? Ну, учитывая почти полное отсутствие опыта общения с противоположным полом, немудрено.
С Максом мы в буквальном смысле слова столкнулись в супермаркете. Он своей тележкой врезался в меня, чуть не уронив. Потом долго извинялся, предложил угостить кофе в соседней кафешке в качестве ещё одного извинения. И я согласилась. А что? Симпатичный мужчина лет двадцати пяти — тридцати приглашает меня почти на свидание, такой новый опыт! Конечно, я не могла не пойти. Пару недель он мило ухаживал, водил в кино, кафе, просто выгуливал по улицам нашего городка, а голова кружилась от ароматов цветущего шиповника, в изобилии насаженного по обочинам дорог, вдоль заборчиков и у домов. Ну и от непривычного для меня внимания взрослого мужчины тоже кружилась. Сама не заметила, как мы стали заходить на чашку чая ко мне после прогулок. И как наши первые поцелуи дошли до более близких отношений, тоже не поняла. Может быть последним аргументом стало надетое мне на палец старинное колечко, передающееся в его семье из поколения в поколение. Уже в июле Макс поселился у меня. А к концу месяца оказалось, что я беременна.