- Кстати, Элиот, - уворачиваясь от удара, говорит Чара, - что будем делать с фамилией Роберта?
- А что с фамилией? – спрашиваю я, снова пытаясь ударить друга.
- Ну, ему же нужна фамилия? Это у эльфов их нет, но в этом мире точно понадобится!
- Пф, тоже мне проблема! – усмехаюсь я, всё-таки ударяя друга и валя на спину. – Будет Роберт Болек.
- Эй! – возмущается Чара. – Это не звучит!
- Звучит.
- И почему это он будет носить твою фамилию?
- Потому что у тебя её нет! – показываю я ему язык. - Так что, будет Роберт Ингрид Болек.
- Ещё и две фамилии? Не много ли?
- Чара, дорогой мой друг, напоминаю, что ведьма всегда наследует фамилию рода, а так как оба мои родителя – ведьмы, у меня две фамилии. Стало быть, у моего ребёнка их тоже будет две.
- Но Роберт наш общий!
- Повторяю, у тебя нет фамилии. – говорю я на ухо другу.
- Но по документам же есть? Конечно, мне пришлось взять фамилию матери, но всё же…
- Я не хочу, чтобы Роберт имел что-то общее с этой кукушкой. – говорю я, складывая руки на груди.
Чара берёт подушку и сильно ударяет меня по затылку. Поджимаю губы и скашиваю на друга глаза.
- Насколько я понимаю, ты не согласен со мной?
- Какой ты понятливый. – передразнивает Чара. – Раз я – Андерсон, а ребёнок наш общий с тобой…
- Будет.
- Будет. – соглашается Чара. – Фамилию он должен носить общую, то есть, все.
- Все? Чара, ты хочешь, чтобы Роберт носил фамилию Ингрид Болек Андерсон?
- Хочу.
- Бедный Роберт. – вздыхаю я. – Прости нас…
- И нечего тут драму разводить. – говорит Чара, кладя подушку на место и подсаживаясь ближе. – Вполне себе красиво – Роберт Ингрид Болек Андерсон.
- Надо начинать учить с ним это прямо сейчас, чтобы к школе он запомнил свою длинную фамилию.
- Запомнит. – улыбается Чара.
Послесловие.
Послесловие.
- Вы уверены, что это хорошая идея? – спрашивает Фрэнки, в который раз рассматривая наше свидетельство о браке.
- Знаете, я не горел желанием связывать себя узами брака, пусть и фиктивного, с вашим сыном, но он настоял на том, что это обязательно для воспитания ребёнка.
- Да, обязательно. – обиженно говорит Чара.
- А почему вы должны его воспитывать? В конце концов, вы могли отдать его в приют, там бы ему подобрали…
- У вас опять начинается? – возмущаюсь я, перебивая женщину. – Конечно, кидать детей для вас что-то, вроде хобби, так ведь? Никому я не отдам своего мальчика! – кричу я, выходя из машины и хлопая дверью. – Пусть он мне и не родной, пусть мне нет и семнадцати, но я не брошу его, просто потому, что не нагулялся!
Договорив, дёргаю на себя дверь подъезда и буквально взлетаю по лестнице. Так же стремительно влетев в квартире, я, первым делом, кинулся в комнату Роберта, в которой он играл, сидя на полу.
- Не брошу я тебя. – говорю, садясь на пол. – В их мире это нормально – бросать своих детей, но я воспитан там, где любят даже чужих и дают им должную любовь и воспитание.
- Я и не думал отказываться от Роберта.
Оборачиваюсь, Чара стоит в дверях, прислонившись к косяку.
- А твоя… - не хочу называть Фрэнки матерью. – А женщина, родившая тебя и Миру, собиралась. Очень даже собиралась.
- Даже, если она такое и предложила, - отвечает друг, подходя и садясь рядом, - она сделала это только для того, чтобы мы имели в виду все варианта. Она боится, что нам будет слишком сложно.
- Именно поэтому она и бросила вас?
- Элиот, мы сейчас не об этом.
- Хорошо. – прикрываю глаза. – Как можно предлагать бросить малыша? Как, Чара? Это хуже любого самого страшного преступления.
- Я не знаю. – пожимает плечами друг. – И, Элиот, даже, если бы мама хотела отдать Роберта, она не имеет на него никаких прав. По документам мы совершеннолетние, официально состоим в браке, и по всем законам усыновления Роберт принадлежит нам. Ни один суд его не сможет у нас отнять.
- Это хорошо. – вздыхаю я. – Как бы я не относился к той новости, что у нас будет ребёнок, что на нас будет такая ответственность… - открываю глаза и смотрю на Роберта. – Но я не позволю предать этого мальчика. Не позволю ни себе, ни другим.