Мальчик радостно взвизгивает и утопывает прочь, туда, где валялся второй игрушечный клинок.
- А мне меч? – надуваю губы я.
- Нету, в наборе было два. – отвечает друг, не отрываясь от игры. – Бери топорик.
- Я что – гном?
- Ты можешь быть кем угодно, главное – верить в себя. – говорит друг и заливается смехом.
Промедлением друга пользуется Роберт и тыкает того мечом, пытаясь повалить. Чара театрально закатывает глаза и падает на спину.
- Вот, Элиот, настоящую войну мы выиграли, а эту не смогли…
- Я победил! – радуется Роберт, прыгая вокруг. – Давайте дальше играть!
- Но такую войну проиграть не страшно и даже приятно. – добавляет друг, вставая и подбирая своё «оружие». – Защищайся!
Роберт взвизгивает и уносится прочь, смешно топая своими маленькими ножками, цепляется за провод телевизора, падает и утягивает телевизор за собой. Техника падает, разбивая широкий экран вдребезги.
- Уф… - усмехаюсь я. – Вот и первые сложности взросления.
Роберт садиться, смотрит сперва на разбитый телевизор, затем на меня, в глазах выступают слёзы.
- Папа, я не специально… - пищит малыш, едва сдерживая слёзы.
- Ничего страшного. – улыбаюсь я. – Главное, что он не на тебя упал, а то твой второй родитель напоил бы тебя эльфийским отваром и кто знает, что с тобою бы стало…
- А вот не надо так. – возмущается Чара, складывая руки на груди. – Я прекрасно знаю рецепты целебных настоев.
- Ага, я, конечно, верю тебе, но проверять не хочу. Пожалей ребёнка. – смеюсь и беру Роберта на руки. – Его и так будет колбасить раз в месяц, а ты своей настойкой ему устроишь внеплановый отжиг? – еле договариваю, давясь смехом.
- Вот и разбилась наш корабль любви о скалы твоей иронии и жестоко юмора. – говорит Чара. – Мы разводимся, отдай ребёнка. – друг забирает Роберта, прижимая к груди и усилено играя избранную роль.
- Конечно, - подыгрываю я, - дети же всегда остаются с матерью.
Выражение лица Чары меняется, он поворачивается ко мне и вопросительно вскидывает бровь.
- Не понял? Почему это я – мама?
- Потому что я – папа. Роберт, скажи, кто у нас Чара?
- Мама! – радостно отвечает малыш.
- Это ты его научил, придурок! – кричит друг, пытаясь ударить меня и не уронить Роберта.
- Но-но, не ругайся при ребёнке. Мы и так нестандартная семья, ты хочешь, чтобы нас ещё и неблагополучной признали?
- Элиот, семья, в которой есть ты, априори не может считаться благополучной.
- Так, Роберт, - спускаю мальчика на пол, - иди поиграй в другой комнате. Тут сейчас папа будет маму убивать.
Друг вскидывает бровь и показывает мне средний палец.
- Чара, дорогой мой неразумный друг, ой, - изображаю крайнее удивление, - мой дорогой супруг, ты хоть знаешь, что означает этот жест?
- Знаю.
- И что же?
- Иди на **й.
- Иди на **й! – тонким голоском повторяет Роберт и уносится прочь. – Иди на **й!
- Браво, - поджимаю губы я, - звание «родитель года» определённо достанется тебе.
- Сам виноват, нечего было меня спрашивать, пока Роберт не уйдёт. – надувает губы Чара.
- Так он вышел! – развожу я руками. – Кто же знал, что он вернётся.
- Придётся привыкать к тому, что нам теперь не двое, а трое.
- Ты только сейчас это понял? – друг несильно пихает меня, я пихаю его в ответ. – Нам предстоит многому научиться…
Со стороны кухни раздаётся грохот и звон стекла.
- И лучше начать прямо сейчас. – говорит Чара, вставая и направляясь в сторону кухни.
Валя Шопорова©
04.11.2016 – 12.12.2016 года.
Словарь.
Словарь:
Дистрифа – русалкоподобное существо, обитающее в северных морях. Имеет рыбий хвост, чаще всего покрытый слизью, верхнюю часть туловища женщины. Голова покрыта длинными волосами, которые всегда прикрывают обнаженную грудь. Лицо имеет вид помеси человеческого лица и рыбьей головы: широко расставленные глаза, уплощенный нос, широкий рот, тянущийся от уха до уха и наполненный острейшими зубами. Исключительно плотоядны.