Наверное, стоило что-то сказать, как-то подержать друга, но я поступил иначе. Вместо всех слов я просто обнял его, крепко сцепляя руки на его спине. Он был дорог мне. Был дорог всегда и дорог сейчас. Пусть я никогда ему об этом не скажу искренне, пусть я не покажу этого… Он дорог мне.
- Чара, не смей отчаиваться. Слышишь? Не смей! Потому что… - я сделал паузу, прикусив губу. – Потому что, сдайся ты, сдамся и я… Я смелый только до тех пор, пока знаю, что у меня такой надежный тыл, как ты. Если бы ты мог видеть меня тогда, в камере, пока я был один, ты бы воочию убедился, что это правда. Но ты не можешь этого увидеть. Ты можешь только поверить мне на слово.
Я замолчал, просто продолжая обнимать друга и ждать ответа, но он молчал. То ли ему было нечего ответить, то ли ему было приятно слышать всё это, и он стремился растянуть эти мгновения. Кто знает? Я не знал. Не знал и ждал.
Я всегда ненавидел ждать…
- Пошли. – Чара высвободил из моих объятий и взял свою охапку веток.
- Ты уверен? – я положил ему ладонь на плечо, смотря в глаза.
- Да, я в порядке.
- Точно? Чара, если ты не хочешь всего этого, если ты не уверен, давай бросим всё это, бросим эти ветки, Мавис и всех остальных и убежим к чёртовой бабушке. В конце концов, мы уже ни раз начинали сначала, кто сказал, что ещё один не сможем? Спасём как-нибудь Миру и наши семьи, а остальные… А какое нам дело до остальных? Да, это наш мир и мы должны о нём заботиться, но… Но это наши жизни и, в первую очередь, мы должны заботиться об их сохранности. Так что ты скажешь?
- Давай вернёмся… Я имею в виду, к Мавис и Каре.
- А я думал, что мы сбежим…
- Элиот, - друг слабо улыбнулся, - ты затеял весь этот разговор только для того, чтобы убедить меня бежать?
- Кто знает… - пожал плечами я.
- Элиот, ты неисправим. – друг улыбнулся шире и покачал головой. – Тебе ничего не надо, кроме свободы…
- А что мне должно быть нужно ещё? Чара, - я обнял друга за плечи, - дорогой мой друг, если у тебя есть свобода, то у тебя есть всё. Ты можешь всё. У тебя есть все возможности и шансы, но только при одном условии – если у тебя есть свобода.
- А свобода предполагает отказ ото всяких привязанностей?
- Возможно. – я снова пожал плечами. – Хотя… Нет. – я покачал головой. – Ни к чему отказываться от привязанностей в плане эмоций и чувств, пусть будут. В конце концов… - я помедлил, глядя в Чарины глаза. – «Человеку нужен человек», кажется, так звучит эта фраза? Я не отказываюсь от близких и не призываю к этому никого, но… Но я считаю, что стоит и даже необходимо отказаться от обязанностей. От обязанностей всегда быть рядом, всегда возвращаться, никогда не предавать… К чему всё это?
- Но, разве, без этого не пропадёт весь смысл взаимоотношений? – друг удивлёно поднял брови. – Если у тебя нет никаких обязанностей, ты можешь в любой момент уйти и бросить того, другого, с болью и пустотой на сердце.
- В этом весь смысл. – я улыбнулся уголками губ. – Когда тебя ничто не обязывает оставаться, но ты всё равно остаёшься, это ли не лучшие чувства?
Друг приоткрыл рот, потом облизал пухлые губы. Его взгляд бегал, но не отрывался от моих глаз, будто он искал на их дне ответ на какой-то не озвученный вопрос.
- Ты на самом деле так думаешь? – наконец осмелился сказать Чара, так же пристально смотря в мои глаза своими большими и разномастными.
- Да.
- И ты…
Я приложил пальцы к его губам, призывая к молчанию. Слова сейчас были совершенно лишними, они могли только всё испортить…