- Знаешь, Чара, если даже не боевая эльфийка, да и вообще не чистая эльфийка – твоя дорогая сестра так управляется с оружием, могу представить себе, как это делают их девушки. Мне бы не хотелось, чтобы жена меня всю жизнь в страхе держала.
Друг рассмеялся, сильнее прежнего, и схватился за живот, содрогаясь всем телом и сворачиваясь калачиком.
- Ой, Элиот, уморил ты меня… - говорит сквозь смех, утирая выступившие слёзы. – Всё тебе не слава богу…
- Чара, а с чего ты вообще взял, что мне нужна жена?
- Ну, как… - друг почесал висок. – Всем нужна семья.
- Ага. А что значит семья? Это те люди, которые тебя любят, всегда принимают, и к которым ты относишься так же. Правильно?
- Правильно…
- Вот. – сажусь, Чара повторяет моё движение. – В таком случае, зачем мне сдалась жена, если у меня есть ты? С тобой и жить хорошо, и поговорить есть о чём, прожорливый, правда ты… Но ничего. Ну, зачем мне жена?
- А как же любовь?
- Скажу так – попробовал, не понравилось, понял, что не моё.
- А как же дети?
- Ам… - я хитро улыбнулся, прикусив губу и наклоняясь к другу. – На это счёт у меня есть план, и ты там участвуешь… Но я тебе пока его не расскажу.
- Элиот! – возмущается Чара. – Говори!
- Неа.
- Элиот?
- Что? – наигранно спрашиваю и лижу друга в нос.
- Элиот… - друг жмурится, утирая нос рукавом. – Ты невыносим…
- Я очень даже выносим.
- Если ты продолжишь себя так вести, ты очень скоро станешь выносим ногами вперёд…
- Ах, так? – возмущаюсь, валя друга на спину и садясь верхом. – Месть будет страшной…
- Элиот, Чара?
Одновременно оборачиваемся. В дверях стоит главный эльф.
- Да? – спокойно спрашиваю, не слезая с друга.
- Мы обсудили всё. – эльф подошёл к кровати. – Нам нужно три дня, чтобы качественно подготовиться.
- Три дня… - задумчиво повторяю. – Чара, как ты думаешь, у нас есть три дня?
- Думаю, что да.
- Отлично. – киваю и поворачиваюсь к эльфу, словно тот не слышал нашего короткого диалога. – Мы согласны.
- Хорошо. Четвёртого дня в полдень мы выдвигаемся. – сказал эльф и собрался уходить.
- Ой, стойте! – кричу я, спохватившись.
- Да?
- Вы умеете строить корабли?
- Умеем. – кивает. – Но нам это ничем не поможет. Ближайшая большая вода слишком далека, чтобы тащить туда суда.
- Плохо…
- Полагаю, мы сможем решить эту проблему на побережье?
- Наверное…
- Моё имя – Аларм.
- А… Как вы узнали, что я хотел спросить?
- Интуиция.
Эльф удалился, вновь оставляя нас наедине. Друг, так и лежащий подо мной, тяжело вздохнул.
- Должно быть, это здорово – иметь такую интуицию…
- Брось, Чара, - слегка наклоняюсь вперёд и провожу кончиками пальцев по щеке друга, - в тебе и без эльфийского предвидения много хорошего.
- Спасибо. – улыбается, глаза блестят искренней благодарностью и нежностью.
Как же мне дороги эти глаза. Как бы я иногда не вёл себя, мой друг – невероятно важный для меня человек, если не самый важный… До того важный, что, порою, на меня находили мысли о том, что не боюсь я самой войны, а боюсь лишь того, что она испортит детскую невинность и непосредственность Чары, навеки стерев с его лица эту такую особенную печать света и добра.
Что-то я совсем поплыл, пора кончать…
- Подъём. – командую.
- Ты же сам меня уложил? – спрашивает друг, изгибая бровь.
- Сам положил, теперь сам поднимаю. Вот видишь: всё сам, всё сам… - качаю головой, усмехаюсь и слажу с друга, заваливаясь на спину и закрывая глаза.
Пусть споры войны и мира подождут немного – герой устал и хочет спать!
Глава 31
Глава 31
Я наблюдал за тем, как Чара рисует, сидя за красивым столом, вырезанным из куска цельной древесины. Стоя за его плечом, мне было очень удобно наблюдать за тем, как рождались плавные чёрные линии на белоснежной глади листа, как вновь пропадали, сокрытые пальцами самого художника.