- А потом в туалете… - медленно расплывается в улыбке.
- Как видно, это была судьба. – улыбаюсь уголком рта, смотрю на неё, щурясь от закатного солнца. – Знаешь, Таби, - улыбка сползает с моего лица, - в тот день, когда ты пришла ко мне, когда у меня была фаза обращения, я… - запинаюсь, задыхаясь воздухом и словами, взъерошиваю свои волосы. – Я так боялся, что причиню тебе боль, а когда я оцарапал тебя… О, небеса, Таби, я же чуть не умер от ужаса! И я понимал, что ещё чуть-чуть и я уже не смогу остановиться, я сделаю что-то страшное, чего никогда не смогу простить себе!
- Поэтому ты меня выгнал?
- Поэтому я тебя выгнал… Таби, больше всего в жизни мне тогда хотелось этого не делать, не сметь обижать тебя, ведь ты обиделась? Я видел это в твоих глазах… Я так хотел, чтобы ты осталась в моей жизни, но я понимал, что, если ты не уйдёшь сейчас, ты уже не уйдёшь никогда. Зверь во мне тогда набирал мощь, а противостоять его власти я никогда не мог.
Какое-то время мы сидим молча. Солнце медленно скатывается за горизонт, на его фоне летят какие-то огромные птицы причудливых форм. Я почти невесомо глажу её руку кончиками пальцев. В кой-то веке мои пальцы не дрожат…
- Таби?
- М? – она слегка двигает устроенной на моём плече головой, поднимая на меня глаза.
- Можно спросить тебя?
- Спрашивай.
- Таби… - облизываю губы, собираюсь с мыслями и силами. – А почему ты… Ты больше не приходила ко мне?
- Потому что мне нужно было время. – отвечает она, вздыхая. – Потому что тебе нужно было время. Понимаешь, Роберт, я тогда поняла, кто ты, но… Но мне сложно было это осознать и принять. К тому же… К тому же я не могла понять, что происходит со мной и во мне, когда ты рядом, когда я думаю о тебе. А ещё была обида… Роберт, как бы я не понимала тебя сознанием, но душа моя была грустна от твоего поступка и только теперь я понимаю причину этого.
- В чём же причина?
- Моя глупая обида состояла в том, что я не могла простить тебе того, что ты не позволил помочь тебе.
- Ты серьёзно? – усмехаюсь. – Таби, я просто боялся сделать что-то непоправимое… К тому же, я привык справляться с этим самостоятельно, но теперь я не уверен, что это единственно правильно.
- И я повторю часть нашего первого разговора, сказав, что ты удивительно разговариваешь и рассуждаешь. – говорит Таби, улыбаясь и убирая голову с моего плеча.
- Таби, вот скажи, почему ты тогда это сказала и сейчас повторяешь, если ты тоже из волшебного мира, ты общалась с родными родителями и точно должна быть привычна к нашей манере речи?
- Может быть, манера речи у нас и одинакова, но наполняемость высказываний разная. – философски отвечает она.
- В речах разных людей всегда заключены непохожие смыслы. – киваю я. – Но… Но почему?
- Просто, мне нравится то, как ты разговариваешь. – так по-детски отвечает она. – Можно мне оставить ответ таким?
- Можно. – киваю, прикрывая глаза.
Её взгляд такой наивный, такой чистый, такой тёплый, что я могу позволить ей всё, что угодно, лишь бы она не уходила. Лишь бы была рядом…
- Таби? – я вновь становлюсь серьёзным, хмурю брови. – А… А ты хочешь быть со мной?
- Это очень странный вопрос. – она опускает глаза на молодую траву, на её ресницах играет свет.
- Прости, просто… - мне трудно это сказать, я не хочу показаться назойливым, но я всегда боялся неопределенности, потому что всегда в ней жил. – Просто, Таби, я хочу это знать.