Быстро покидаю кухню, пересекаю гостиную, поднимаюсь по лестнице на второй этаж, где располагаются спальни. Прохожу в самый дальний конец второго этажа, кладу ладонь на такую холодную ручку, которая давно не знала тепла человеческого тела, поворачиваю её и толкаю дверь, которая беззвучно открывается, являя мне не очень большую, слишком заставленную, но достаточно уютную комнату.
Прикрываю за собой дверь, прохожу к кровати, сажусь. Матрас подо мной податливо прогибается. Немного вздрагиваю, сталкиваясь с собственным взглядом в большом зеркале, расположенном прямо напротив кровати. Пару секунд смотрю в собственные глаза, встаю и уверено подхожу к серебряной поверхности, разглядываю комнату через преломление зазеркалья. Зеркало выглядит идеально, хоть и заметно, что оно достаточно старое, даже заметный слой пыли не может испортить отражения.
Протягиваю ладонь к зеркальной поверхности, колеблюсь пру секунд и касаюсь холодного серебра пальцами, вывожу буквы, добавляя комнате и её отражению чуть-чуть больше жизни.
- Привет. – читаю я сотворённую мной надпись, улыбаюсь своему отражению, которое отвечает мне тем же. – Думаю, мы подружимся… - немного глупая фраза.
Вновь подношу руку к поверхности зеркала, выводя продолжение:
- Меня зовет – Роберт. – остаётся на серебряной поверхности. – Что ещё?
Прикусываю губу, осматривая стеклянную гладь, отражающуюся в ней комнату и себя самого, такого же, как на самом деле, но слегка иного. Так неуловимо другого…
- Ой… - подношу ладонь ко рту, смотря на алый след, оставленный моей рукой. – Что ж, теперь в этой комнате есть частица меня. – вновь улыбаюсь отражению.
Мышцы моего живота вздрагивают и сжимаются, принося странную боль и заставляя согнуться пополам, схватиться тёплой ладошкой за холодную зеркальную поверхность.
- Нужно лечь… - говорю я сам себе. – Нужно лечь…
Осторожно отнимаю ладонь от поверхности зеркала, делаю пару шагов назад, не отрывая взгляда от своего отражения.
- Встретимся… - говорю я, отворачиваясь и шагая к кровати.
Ложусь на мягкое покрывало, которое так давно никто не снимал, переворачиваюсь на бок, спиной к зеркалу.
- Может быть, я смогу здесь стать счастливым… - шепчу я, прикрывая глаза и обнимая себя руками, подтягивая колени повыше к груди.
Немного большие мне джинсы съехали, открывая бельё и немного перекручиваясь, твёрдая кожа ремня впивалась в нежную кожу низа живота, да и обувь, наверное, стоило снять, но мне не хотелось. Мне не хотелось двигаться, мне не хотелось нарушать эту странную и такую редкую гармонию, которую я сейчас испытывал. Такой непонятный покой, который окутал меня, подобно тёпло-шерстяному одеялу, и баюкал, словно родной материнский голос, пел колыбельную, которую не улавливал слух, но слышала душа, расслабляясь внутри напряженного тела.
- Я буду счастлив. – говорю я, улыбаясь пустоте и закрывая глаза. – Я буду жить.
Темноволосый юноша провалился в сон, лишенный сновидений, несущий только покой и отдых тела и души. С губ его не сходила слабая улыбка, которая отражала всю ту тёплую слабую, но такую жизнеохотливую надежду, что таилась в его груди.
- Cinnte.8 – ответил голос на границе сна и яви.
Глава 7
Глава 7
- Роберт… - тянет Элиот, выводя меня из приятной дрёмы и пробегаясь ловкими пальцами по моей спине. – Просыпайсяяяя… - продолжает тянуть он, не оставляя мне шансов прикинуться спящим. – Отмечать новоселье будем! Роб! – громче повторяет он. – Просыпайся! – хлопает меня по попе, заставляя пискнуть и сесть, хлопая сонными глазами.