- Насмотрелся? – будто прочитав мои мысли, спрашивает парень.
- Да. – выдыхаю я, прикрывая глаза. – А… А как ты сказал тебя зовут?
- Фредерик. Постарайся запомнить.
- А ты моё имя запомнил? – зачем-то едко спрашиваю я, тут же смущаясь и жалея.
- Запомнил, Роберт. – повторяет Фредерик, проговаривая моё имя по слогам и слегка склоняясь ко мне. – Теперь веришь мне?
- Мне… Мне не верится… - шепчу я, всё больше смущаясь. – Как?
- Что именно?
- Ты… Ты сказал, что ты – мой брат и… И ты выглядишь так же, как я… Я совсем ничего не понимаю…
- На самом деле, всё очень просто. – отвечает парень. – Почти четырнадцать лет тому назад, в одну из самых лютых и колючих ночей, когда громко и жалостливо выла вьюга, на свет появились два волчонка: я и ты. Так получилось, что не прошло и одного месяца или года, если считать в человеческом эквиваленте, и мы расстались. Стае нашей матери встретился добрый человек, который забрал меня, не дожидаясь момента, когда я обращусь и не смогу выживать в дикой природе, а ты… - он делает паузу, облизывая губы и слегка тупя взгляд. – А ты, в тот самый день, отбился от стаи и потерялся. Вот и вся история. Меня вырастил тот самый мужчина, что подобрал меня волчонком – Гарри, а ты… Тебя, я знаю, тоже судьба не обделила?
- Это же… - мысли превратились в медленно выкипающую кашу и начали давить на стенки черепа. – Это же… Как это возможно? Стоп! – выставляю вперёд руки, пытаясь остановить поток убивающей меня информации. – Ты сказал… ты сказал, что мы родились почти четырнадцать лет назад?
- Да. – кивает Фредерик. – 27 февраля будет пятнадцать…
- Но мне семнадцать! – перебиваю его я. – То есть, почти семнадцать. Да, мой день рождения 27 февраля, но…
- Ты совсем ничего не знаешь об оборотнях? – спрашивает он меня в лоб.
- В каком смысле? – он знает об оборотнях, не могу определиться, это хорошо или плохо…
- Когда оборотень появляется на свет, первые три месяца своей жизни он пребывает исключительно в образе зверя, то есть волчонка. Маленького оборотня не отличишь от настоящего волчонка, они идентичны. Каждый месяц волка ровняется году человека. Когда волчонку исполняется три месяца, в первую свою неомению после этого дня, оборотень впервые обращается человеком – трёхлетним ребёнком. И уже всю оставшуюся жизнь развивается по биологическому темпу человека. Я ответил на твой вопрос?
Сил ответить нет, киваю.
- Есть ещё вопросы?
- Да. – сдавленно говорю я. – Ты сказал… Ты сказал «стая нашей матери», что ты имел в виду? И… И как мы могли быть волчатами три месяца, то есть года, то есть… Ааа! – вскрикиваю, хватаясь за голову. – Я совсем запутался!
На глаза снова выступают предательские слёзы, посредством которых организм пытается хоть чуть-чуть сбросить напряжение.
- Послушай меня… - приглушённо говорит Фредерик, кладя мне руку на плечо. – Послушай. – он слегка встряхивает меня, заставляя поднять глаза. – Я сказал «мамина стая», потому что так оно и есть. А, как ты думаешь, могут выжить маленькие волчата, если не в окружении себе подобных?
- Я не понимаю…
- Ты совсем ничего не знаешь об оборотничестве?
- Получается, что – нет…
- Хорошо. – кивает. – Я тебе всё объясню. Наша мать – волчица. И это не переносный и никакой иной смысл. Наша мать – зверь. – мои глаза округляются и в зрачках разливается какое-то болезненное непонимание. – Наш отец, как и отец любого оборотня – маг-обращенец.