— Не вздумай его резать! — заорал эльф. — Это — нулевка! Без кинжалов останешься.
Тип в капюшоне притормозил. Видимо, задумался, что со мной теперь делать. Я тоже задумался.
Отдать кольцо — не отдать?! Не, не хочется. Самому надо. Футболочку уже не забрать. Пропала. На ней еретик стоит. Не отдаст, ворюга. А жаль... пригодилась бы...
По тропинке, из-за поворота, на полянку с камнем выбежали три татарина. В малахаях, с саблями. Точнее, два татарина были с саблями. А еще один — со странной ерундой на голове. Последний — без сабли.
Не, это вам не бледный Костик... Проще утку влёт подстрелить, чем бегущего татарина. Тем более из лука. Здесь пушка нужна. Или рогатка. Они ж как воробьи, стрелой не взять. Эльф все равно — стрелял. Но в легкую и подвижную фигуру татарина с шапкой на голове не попал ни разу. Опасный этот мурза, сразу видно.
Индеец как припекло ушел по-английски, не прощаясь. Еретик в капюшоне тоже слинял. Молодец, быстро сориентировался, уважаю. Растворились они в зеленом подлеске, как зеленка, пролитая на траву. И над полем бранным воцарилась тишина. И нэга.
Русские постоянно воюют с татарами. Женятся на татарах. Замуж выходят, детей рожают. Воюют, мирятся, и снова воюют. Живут в мире и согласии. Душевно. Как кошка с собакой. Промеж своих, чего только не бывает. Однако, любовь она такая. Сука, короче, с полным выменем и кровожадным оскалом.
Из клубов пыли, поднятых кривыми ногами, раздраженно отряхивая рукава у халата и поминутно сплевывая черную слюну изо рта, вышел злой собака-татарин. И был он сильно чем-то недоволен. Оглядел меня, осмотрел полянку и камень, пожал плечами. Недоуменно и словно пытаясь понять, что же здесь произошло, нахмурился. Залез во внутренности своего халата и достал фиговину.
Что я фиговин не видел? Она и есть... такую хрен спутаешь.
Поводил он ею из стороны в сторону. Фиговина засветилась и стала постукивать, а потом и шипеть. Бомба что ли? Татарин опять пожал плечами и презрительно харкнул. Прямо мне под ноги, подлюка. Сука узкоглазая, даром что мы почти родня...
— У меня такое ощущение, что я что-то пропустил. Ничего не понимаю. Где все? Кто стрелы пулял, зачем пулял?! И какой ишак-нехороший человек меня просроченной китайской лапшой накормил? Она же зеленая уже! Ты видел этого шайтана? Она гулял здесь?
Многозначительно, как по мне. Но нифига же не понятно! Тем временем, татарин достал двумя пальцами изо рта зеленую макаронину. Длинную. Противную. Посмотрел на нее внимательно и брезгливо откинул в траву.
— Фу, бла...
Я впечатлился, но пожал плечами. И как мог приветливее улыбнулся. Выдавил из себя улыбку, как пасту Корега из тюбика на протез.
— Вали отсюда, зеро, — сказал он мне доброжелательно, но с подтекстом.
И я, естественно, послушался. Пошел. Не дожидаясь остального. Ну, их нафиг. Я по-татарски не понимаю ни бельмеса. Жениться мне еще рано. А замуж я давно уже не хочу. Не интересно...
В спину мне прилетела его следующая фраза. Но ее я легко пропустил мимо ушей. Обращался он явно не ко мне.
— Э-эй, возвращайтесь, балдары. И обыщите здесь всё. Где-то здесь...
Ушел, и даже оглядываться не стал. Примета есть такая. Нехорошая. Пошлепал себе по тропинке в город.
А ведь как интересно! Кровь так и брызжет. Яркая, красная, как малина, сладкая, как... персик. Куда я попал, нафиг?
Дорога вышла сильно короче, чем изначально думалось.. Казалось бы... только зашел в лес... только-только вышел из него. И опа! Вот он — город! Столица древнего края. Небольшой, да. Деревянный, да. Но ров и частокол с воротами есть. И дружинники у ворот стоят. Крепкие ребята, наша надёжа. Скрепы.
Я подошел к ним и вежливо поздоровался. Так воспитали меня в свое время. Вежливость — лучшее оружие инженера. И интенданта. Говорят, и ворам помогает.
— Здравы будьте, служивые! — сказал я и поклонился в пояс, по-русски.
— Проходи, не задерживай... — бросил мне хмурый мужик справа.
Рожи у стражников откормленные. Подбородки бритые. Доспехи вроде как русские, а на лице китайщина. Глазенки узкие, хитрые, веселенькие, желтенькие. А усы... Шикарные, но как у тараканов в доспехе.
— Не гоните, дяденьки... — попросил я вежливо и демонстративно оглянулся по сторонам. — Чего вы гоните? Я об убийстве хотел вам рассказать.
— Рассказывай... клоун. Где бабку свою прикопал, и на что гробовые её потратил? Всё рассказывай. Во всех гнусных подробностях.
— Не, бабку не я, — сразу пошел я в отказ. Нет тела — нет дела. — А там, у Камня Воскресного, людей поубивали. Вот. Блондинов. Да-а. Стрелами. И это... Насмерть. Ага. В ж*пу стреляли. А еще... я там татар видел.