— Ё-моё, Лера, откуда ты всего этого набралась?
Вот на этом моменте я внутренне подобралась.
— Чего именно?
— Всех этих словечек, выражений, а главное мыслей? Дамы сердца, широкий выбор.
— Ты бы предпочёл, чтобы я всё называла своими именами?
— Вообще-то, да. Но сейчас уже не уверен, что тебе воспитание позволит.
— Как и повестись на твоё «нравишься», — решила сообщить я ему.
А он, кажется, обиделся немного, потому что буркнул:
— Ладно, посмотрим.
Я хотела спросить, на что именно он смотреть собрался, но в последний момент язык прикусила. Иначе этой перепалке с подтекстом, конца-края не будет.
Мы вновь приехали в «Золотой идол». С Антоном снова здоровались, а я держалась за его руку. То есть, это он меня за руку держал, а я не смела спорить, если честно, немного побаивалась всех этих людей и их внимательных взглядов. А Антону в какой-то момент пришло в голову меня представить, и мне пришлось навесить на лицо улыбку, знакомиться и даже выслушивать сочувственные речи.
— У моего отца было много знакомых, — в конце концов, заметила я.
— Полгорода, — отозвался Антон. — Так что, не удивляйся.
Мы сели за столик, Антон сам мне стул придвинул, а я на короткое мгновение ощутила прикосновение его пальцев к своей спине. Заподозрила его в умысле, в лицо Антону заглянула, но он казался задумавшимся. А когда сам за стол сел, сказал:
— Завтра надо будет сходить к нотариусу, заявление на вступление в наследство подать.
— Антон…
— Не спорь, пожалуйста. Если ты собираешься сомневаться дальше — ради бога, сомневайся, у тебя полгода впереди. Но заявление ты напишешь.
Как там Ленка сегодня говорила? Решительный и настойчивый? Что-то мне это уже разонравилось.
А Антон ещё и продолжил:
— Или ты собираешься подарить свою долю Марине? Боюсь, она тебе даже «спасибо» сказать забудет.
— Я не представляю, что я буду делать с этим наследством.
— Это ты сейчас так говоришь, а потом всё само собой решится. Компания работает, Лера, ею управляют профессионалы. Тебе надо лишь пожинать плоды, тратить деньги и иногда подписывать то, что я буду тебе давать.
— Ты сам всем занимаешься?
— Я контролирую процесс. Заниматься всем я физически не могу.
Я тихо поблагодарила официанта, когда он тарелку передо мной поставил, и бросила взгляд исподлобья на Антона.
— Ты встречался с Мариной Леонидовной после похорон?
— Вчера.
— И что?
— Что именно тебя интересует?
— Она говорила что-то про меня?
С ответом он помедлил, но, в конце концов, кивнул.
— Говорила.
После того, как он замолчал, отделавшись коротким утверждением, я голову опустила. Антон заметил и позвал:
— Лера.
Я помедлила, прежде чем посмотреть на него.
— Тебе не надо о ней думать. Ты ей ничего не должна. И чужого ты не забираешь. — Антон вдруг отложил столовые приборы, салфетку с колен снял, а сам пересел на соседний со мной стул. Это было странно, шептаться посреди ресторанного зала, а он ещё и за плечи меня обнял, склонил голову ко мне. — Давай с тобой договоримся, что ты не будешь из-за этого переживать. Я всё сделаю сам.
— Тебе это так сильно нужно?
Он немного отстранился, вглядывался в мой профиль, потом волосы мне за ухо заправил. Неожиданный жест, от которого я замерла.
— Это тебе нужно, Снежинка. И ты это поймёшь. Просто сейчас мне доверься, хорошо? А теперь ешь. Я видеть не могу, как ты салат вилкой ворошишь.
Я плечом в возмущении дёрнула, а Антон рассмеялся.
5
— Тебе понравится, — убеждал меня Антон, когда следующим вечером мы отправились в «Колесо». Я не совсем понимала, зачем нам ехать туда вечером, в самый разгар веселья, раз я лишь осмотреться собираюсь, по выражению самого Антона, но он был непреклонен. Хотя, это неправильное слово, скорее он был обескуражен моими сомнениями. — Когда, если не вечером в «Колесо» приезжать? — И следом меня припугнул: — Ты с ума сойдёшь, Лера. — И как-то чересчур привычно за плечи меня приобнял. Всё-таки в некоторых моментах Антон был чересчур свободным человеком, его порывы мало, что сдерживало, особенно, когда он целенаправленно переставал свои желания контролировать. А он переставал, и делал это намеренно, это даже я, после недельного знакомства, понимала и замечала. Поэтому, в который уже раз аккуратно повела плечами, стараясь от его руки избавиться. Она была тяжёлой, горячей, и меня смущала.
Но в «Колесо» я с ним отправилась. Ушла с работы, проигнорировав просьбу Станислава Витальевича задержаться, знала, что говорить мы будем не о работе, и поэтому не засомневалась ни на минуту, направляясь к автобусной остановке и не опасаясь его гнева в понедельник. Пусть только попробует что-нибудь сказать, тогда я и поведаю ему, где и с кем провела вечер пятницы. Я очень живо представляла себе разговор со Стасом, куда более ясно, чем предстоящий вечер. А оказавшись дома, столкнулась с ещё одной проблемой — совершенно не знала, что надеть. Ни одного наряда, кроме, наверное, банальных джинсов, для ночного клуба у меня не было. По этим самым клубам, да и вообще вечеринкам, я не ходила, и необходимости в коротких соблазнительных платьях и провокационных кофточках, не испытывала. А отправиться в «Чёртово колесо», под руку с Антоном, в строгом учительском платье, было бы весьма странно. Так и пришлось остановить выбор на новеньких джинсах, а вот с верхом возникли некоторые проблемы, я пересмотрела все свои наряды, и в итоге, решила надеть шифоновую блузку со свободным вырезом. Обычно я надевала ее под пиджак костюма, но сегодня… Сегодня я буду чувствовать себя полуголой. Я провела перед зеркалом достаточно много времени, но не столько занималась причёской и макияжем, как критическим взглядом приглядывалась к своей груди, пытаясь решить, насколько блузка просвечивает. Может, шарфик повязать? Антона точно посмешу.