Зефир в шоколаде
Пролог
Серые здания. Серое небо. Серые люди. Мелькнет в дали что-то ярким пятном, присмотришься - нет, показалось. Снова выглянешь в окно, сощуришь глаза от холодного мертвого света, прикидывая высоту. Третий этаж. Максимум сломанная нога - не серьёзно. И так каждый серый, однообразный день. Он тянется безвкусной жвачкой, набивает мозоли на деснах, прилипает к подошвам кед - не отдерешь.
Глянешь на пол - белесые комки волос, мокрые от слизи и желчи. Рапунцель из угла так гаденько ухмыльнется, ожидая твоей реакции, а после упрется лысым черепом в стену, так её и не дождавшись. Завоет протяжно, выгнет спину, запустит руку под халат, застынет на секунду с блаженной улыбкой на лице. Отвернешься снова к окну, не желая в сотый раз становиться свидетелем её безумия. Кнопка вызова медсестры осуждающе маячит перед глазами в немом укоре. И, вроде бы, потянешься к ней, да рука сама опустится так и не достигнув цели. А в углу уже вовсю идёт пир. Мерзкие звуки: причмокивание старческими губами, сухой кашель, вот-вот грозившийся перейти в рвоту. Тяжело встанешь с кровати, гаркнешь что есть сил на чёкнутую ведьму, вроде как отпустит.
Вспоминаешь про сигареты и про то, что нужно выслужиться, чтобы их получить. Тут уж рука сама тянется к заветной кнопке. Секунда, и в палату врывается Карлсон со шваброй. Жужжит что-то на ухо - приведение с моторчиком, пытается открыть Рапунцель рот. Рыжий пучок на её голове весело так дергается в такт движениям. Невольно улыбаешься, когда санитары под тощие руки уводят Рапунцель на промывку желудка.
Осознаешь, что уборка блевотины за одну несчастную сигарету - кидалово. Каждый день осознаешь, и каждый день принимаешь из пухлых рук Карлсона швабру и дозу никотина. Вязкая слюна тянется по всей палате. Короткие жёсткие волоски прилипают к тряпке намертво. А ты все водишь и водишь шваброй по полу, не наблюдая особого результата.
Айболит говорит, что монотонные действия успокаивают. Каждый раз сует под нос чертов кубик Рубика. На каждом приёме спрашивает за него. Болван. Как же его собрать, когда для тебя теперь существует один единственный цвет - серый. Даешь его во временное пользование Эйнштейну, пусть оправдывает своё прозвище. Возвращают кубик по частям, обмусоленный, липкий. Айболит каждый раз головой качает и тут же вытаскивает из бездонного кармана новый.
Так и протекает жизни в Майдановском психоневрологическом диспансере: сказочные персонажи не из сказки, цветные кубики серого оттенка, да депрессивное медикаментозное счастье.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов