Под ними проплывали реки Вермильон и Литтл-снейк, а на востоке в закат упирались пики Скалистых гор. Порывшись в кабине, Шериф нашел бутылку виски «Лафройг» и наковырял из морозилки льда, и когда спустились сумерки, раздал коктейли. Мэгги стала дружелюбнее, даже начала немного флиртовать, и Чистотец с тоской подумал о Кокомо. Трудно было себе представить, что вместе они провели всего пару дней. Вся его жизнь казалась вереницей мгновений.
— Хотелось бы знать, — начал голливудский страж закона, — что нам искать в Южной Дакоте, если мы все-таки туда доберемся?
Чистотец решил, что обязан рассказать Шерифу правду — во всяком случае, ту, какую сам знает.
— Не знаю, что мы там найдем или куда в точности направляемся, но я надеюсь разгадать тайну моей жизни. Кто я. Зачем я здесь.
— Господи Иисусе! — рассмеялась Мэгги. — Я бы разбогатела, если бы получала доллар всякий раз, когда такое слышу!
— Так, значит, ты понятия не имеешь, кого мы пытаемся разыскать?
— Не имею, — кивнул Чистотец. — Но думаю, он знает, что я приду. Думаю, мы получим Знак.
— Если уж я лечу с психами, налейте мне еще виски, — буркнула Мэгги.
Когда обрывки розовых облаков стали пурпурными, после лиловыми и, наконец, белыми и такими же клочковатыми, как его волосы, Шериф соорудил им жаркое из содержимого консервной банки «Баранина по-восточному». За едой он цитировал (дословно и указывая точки и планы съемок) сценарий для пилотной серии «Стар-сити». Мэгги увлеклась рассказом, отождествив себя с Кэти, владелицей борделя. Через час или около того круглая и полная луна поднялась над горным хребтом Медисин-боу, и «хаггис» неспешно пересек границу Вайоминга. Тут впервые за все время турбины зачихали. Невзирая на успокаивающие слова Шерифа, Чистотец беспокоился. Без турбин они окажутся на воле ветра. Старик снова пустил бутылку по кругу, потчуя их историями Джима Беджа о техасском городке Эбилейн, что напомнило Чистотцу одержимость Эдвины Корн Зейном Греем. Над Дугласом в штате Вайоминг турбины заглохли.
В лунном свете текло внизу струйкой пороха шоссе на Шайенн. Мэгги задремала, и Шериф накрыл ее клетчатым пледом оттенков логотипа «Мактрейвишс». Похолодало, и таких ярких звезд Чистотец за всю жизнь не видел.
— Должен сказать, приключения омолаживают, — заявил вдруг Шериф. — Сперва за нами гнались дикари-каннибалы, теперь нас гоняет ветер над Скалистыми горами. Что бы ни случилось, хочу, чтобы ты знал: я благодарен тебе, сынок. Извини, если прозвучало напыщенно.
— Только не от вас, — отозвался Чистотец.
— Отлично. Да и вообще я думал, что спасаю тебя, но сдается, дело обстоит как раз наоборот.
— Надеюсь, вы повторите это завтра утром. — Чистотец с улыбкой натянул до носа одеяло, глаза у него слипались от усталости и виски.
Он не помнил, как задремал, но, наверное, все-таки заснул, потому что снова увидел китайцев, которые парили рядом с «Билли Коннолли». Было это в холодные, сизые мгновения перед рассветом. Они что-то рассказывали о его прошлом, но он не слышал, поскольку ночь полнилась музыкой. «Хочу унести тебя выше… бум лака бум лака лака…»
Сперва он решил, что их обогнал максикоптер. Но ничего кругом не было видно. Он встал проверить аудиосистему. Шериф и Мэгги свернулись рядом, как две собаки. Панель управления отключилась, а музыка все равно играла. «Бум лака бум лака лака». А после вдруг замерла. И китайцы тоже исчезли.
— Непорочный прием, — произнес чей-то голос. — С вами Вонючка Юла живьем из КРМА в Герметическом Каньоне, из самой Южной Дакоты…
У ног Чистотца завозился Шериф. Скорость дирижабля упала до двенадцати миль, а стрелка компаса сместилась к востоку, но Чистотец не беспокоился. Они движутся в верном направлении. Определенно в верном. Он прикорнул в кабине, и ему приснился пес Лаки… Во сне он недоумевал, что же с ним случилось и в какие давние времена они вместе спали на веранде…
Когда он открыл глаза, механизмы небес полыхали, и в отдалении он видел горы Блэк-хиллс, заросшие желтыми соснами, сейчас почти черными, а на востоке — остроконечные вершины и крутые холмы Национального парка Бэд-лендс. Шериф уже проснулся и готовил растворимый кофе. Мэгги еще спала. Во сне ее лицо разгладилось, и она снова казалась ребенком.
— У тебя такой вид, будто тебе был Знак, — заметил Шериф, и Чистотец кивнул. — И мне тоже, — сказал старик, указывая на левый борт. Параллельно с дирижаблем парил крупный лысый орел. Чистотец невольно вспомнил заброшенную забегаловку «Все впустую».