— Вы говорите про машины или компьютеры, которые создавали другие умные машины? — переспросил Шериф. — И еще до того, как они появились у нас?
— Не просто машины или компьютеры. Метачеловеческие формы жизни. У которых, разумеется, были собственные устремления и цели. Помните, я говорил про Савуар Фэра? Так вот Савуар Фэр создал Мистера Прикля.
— И кто такой этот Мистер Прикль?
— Интегрированная система, способная видеть все стороны любой проблемы. Чем умнее он становился, тем медленнее функционировал. В конечном итоге он замер, созерцая чудо. Не смогла помочь даже миссис Дарлинг.
— А это еще кто?
— Телепатическая система дефрагментации, которую сконструировал Дядя Уолдо. Названа по имени мамы в «Питере Пэне», которая умела заходить в сны детям и «убираться» у них в голове.
— Дядя… Уолдо? — спросил Чистотец.
— Я забегаю вперед, — ответил Юла, беря материализованный креслом напиток. — Я решил Загадки Спайро и — если хотите — победил его в физическом поединке, но натолкнулся на ту же преграду, что и он. На моей стороне был его опыт, поэтому я запустил новые протоколы, которые начали формировать культурные системы и управлять ими, а также непосредственно определять скорость и направление технологических открытий, а ведь Спайро даже в голову бы не пришло попытаться. На ключевые посты я поставил дублеров — тела, захваченные подчиненным мне разумом. Иногда я просто вкатывал кому-нибудь инъекцию «Вдохновения», но подбор дозы здесь связан с большим риском. Можно спровоцировать латентный невроз, а в особо неудачных случаях — неизлечимый психоз. А вот дублеры спроектированы так, чтобы слушаться команд, но им не хватает инициативы и способности к импровизации, поэтому для управления ими требуется огромное время. Даже мелкий чиновник вроде госсекретаря превращается в административный кошмар.
— Мы тут про людей говорим? Про президентов и прочих шишек?
— На президентов я махнул рукой после Кеннеди. Он мой самый большой провал. Пришлось разработать целую серию заговоров, лишь бы скрыть вышибленные мозги!
— То есть?
— Он слишком наглел и, насколько я видел, двигался прямиком к клиническому психозу. Ему полагалось тихо умереть во сне, но система удаленного управления рухнула, и пришлось придумывать что-то с наемными убийцами.
— Так вы стояли за убийством Кеннеди?
— А вы что думали, Освальд в одиночку действовал? Столько мороки, откровенно говоря. Тогда я решил снова сосредоточиться на бизнесменах и знаменитостях. Это было…
— На каких знаменитостях?
— Уже в эпоху Эла Джолсона[99] я понял, что индустрия развлечений окажется важнее политики и социальных проблем. А это означало, что самыми влиятельными людьми в Америке станут актеры и звезды спорта.
— И что?
— Первым моим большим экспериментом — и неудачей — был Бинг Кросби[100].
— Кто?
— Бинг Кросби! — повторил Шериф. — Предположительно первая современная сверхзвезда. Но он-то не был неудачником!
— Он позволил себя развратить, им завладели силы, которые выпустил на волю Даэмон, а затем захватил АППАРАТУС. Но я многому научился. Я уверовал в то, что остальные лишь предчувствовали: ключ к исцелению Америки лежит в синтезе белого рационализма и бурлящих страстей африканского народа. В то время полем битвы была исключительно музыка, и потому я взялся изучать блюз, джаз и в конечном итоге рок-н-ролл. Я возлагал большие надежды на одного музыканта, но его замкнуло на Рождество пятьдесят четвертого, когда он якобы играл в русскую рулетку за сценой в Хьюстоне. К тому времени семейство Даэмона настолько усложнилось, что попыталось украсть негритянскую музыку, выдавая «разбавленные» белые версии. Джонни Эйс[101] был черным певцом с притягательным белым голосом. Он изменил бы ход истории, если бы не взорвался как суперновая.
— Так вы утверждаете, что люди вроде Бинга Кросби и Джонни Эйса… были вашими созданиями?
— Ну конечно, все крупные звезды были моими, но значимые тенденции в поп-культуре можно рассматривать с точки зрения битвы между мной интегрированными системами, которые остались мне верны, и теми, которые принадлежали Даэмону и силам, слившимся с АППАРАТУСОМ.
100
Певец и актер; снялся во многих фильмах, ставших классикой Голливуда; получил премию «Оскар» за фильм «Иду своим путем» (1944); с 1931 г. выступал на радио; в 1940–1950-х гг. много снимался на телевидении.