Любой узел Механизма может быть отключен в один миг. Я покажу тебе кое-что, прежде чем это случится.
Я БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ, И ЭТУ БЛАГОДАРНОСТЬ ТЫ НЕ ВПРАВЕ ОТВЕРГНУТЬ: Я МОГУЧИЙ: Я ДОЛЖЕН ПРИОБРЕСТИ МУДРОСТЬ.
В ОДНОЙ ЭТОЙ МЫСЛИ (какой?) УЖЕ ОЧЕНЬ МНОГО МУДРОСТИ: ТАК И БУДЕТ?
ТЫ НИКОГДА НЕ БОЯЛСЯ ПОТЕРПЕТЬ КРАХ.
ЭТО ТЫ МЕНЯ НАУЧИЛ: СМЕРТЬ ВОМА БЫЛА ПРЕДРЕШЕНА ДАВНО!
Мэл бережно опустил Киттен на землю, а потом и сам прыгнул, точнее сказать, выпал из сучьев и стал рядом.
— Только не говорите, капитан, что я похожа на утопленного котенка, ладно? — попросила Киттен, завязывая мокрые волосы в узел.
— Не беспокойтесь! — заверил Мэл, вытирая рожу рукавом. — Я очень устал. Нам страшно повезло, что первая волна оказалась не такой высокой, как все последующие, и мы успели проскочить и залезть на дерево. Иначе нас бы расшибло о скалы. Вы видели что-нибудь странное?
— Нет. Я заботилась лишь о том, как бы не свалиться с дерева и смотрела на сук, за который цеплялась изо всех сил!
— Грандиозное было зрелище. Сначала Вом заметался как угорелый. Фонтаны брызг, скалы все — вдребезги, ил — до небес. Потом монстр успокоился, сжался и растаял, как кусок рафинада.
— И все время Вом молчал, хотя ведь страшно мучился. Финал был довольно заурядным. Интересно, удастся ли нам выяснить, откуда прилетал к нам Вом?
Киттен пыталась выжать воду из блузки, не снимая этой блузки.
Мэл шагнул к девушке поближе и стал гладить ладонью по спине, потом дал ей кулаком в бок и повалил на грунт.
Властно сжимая левой рукой ядреные ягодицы оперативницы, Малькольм задрал правую ногу и закинул ее на левое бедро партнерши, в результате чего образовался классический, хотя и не вполне приличный тандем.
Киттен попыталась вырваться, но Хаммураби это дело уже предвидел и не оплошал.
— Сдаюсь, капитан, — прохрипела Киттен, — но лучше отпустите меня, а то я разучусь понимать шуточки.
— Напрягите свою память, мисс. Перед тем как отправиться на Анклав вторично я кое-что вам пообещал. Суть обещания заключалась в том, что если вам не удастся удовлетворить свои суицидальные наклонности, то вы удовлетворите….
— А! — заорала Киттен, от злости позабыв все те приемы борьбы, которым она училась в полицейской академии.
— Физическое насилие над оперативным работником считается особенно тяжким преступлением!
— А я все равно рискну, лейтенант. Я привык, знаете ли, выполнять обещания. В бизнесе иначе нельзя. Но вы не волнуйтесь, я быстренько: чик-чик, вжик-вжик — и готово!
Руки у Мэла были очень твердые. Киттен прислонилась спиной к дереву. Капитан только что закончил работу над усовершенствованием небольшого передатчика, который удалось разыскать в обломках катамарана. Усовершенствование заключалось в расширении радиуса действия направленного луча, работавшего в диапазоне, зарезервированном для сигналов бедствия. Передача сигнала в направлении Реплер-Сити должна была продолжаться около часа, пока не сядут аккумуляторы.
— Успокойся, пожалуйста. Не так уж и сильно я тебя стукнул… Впрочем, поделом тебе. Нужно вовремя созревать и вовремя готовиться к разным акциям, как об этом говорится в Книге Третьей.
Киттен по-прежнему пялилась в землю, и пальцы ее ступней чертили узоры на песке.
— Возможно, я немного…
— Виновата? — подсказал Мэл. — Наказание в воспитательных целях.
— Как вам будет угодно.
— Я еще мягко обошелся с тобой, детка. Ты получила гораздо меньше того, что заслужила. Но у меня рука устала.
— Эта рука? — улыбнулась Киттен и дотронулась до правого плеча капитана.
Мэл удивился, а Кай-Сунг возьми и укуси его в бицепс. Капитан попытался отстранить ее, но это только разожгло девчонку. Дед Хаммураби провел свое детство в трущобах Баджалцзы, одного из самых грязных портовых городов в Галактике. Заповеди, переданные им внуку, были действенными, хотя и несколько необычными.
Мэл тоже наклонился и в ответ укусил ее в плечо.
— Ты не джентльмен, Хаммураби! — вскричала Киттен, потирая укушенное место и бросаясь на капитана со своими приемчиками. Но Мэл перехватил обе ее руки и прижал к дереву.
— А ты не леди, Кай-Сунг.
Пауза разрешилась поцелуем, причем инициативу проявила Киттен. Потом ответил Мэл, и тут уже пошло-поехало…
Когда Порсупах добрался до острова на катере, то пришлось много побегать, чтобы верно оценить ситуацию. Щупленький томианец все еще похохатывал, когда отплывал от острова на том же катере.
На борту двух очень разных флагманских кораблей все следили за тем, как из-за горизонта летит что-то.