Девочки засмеялись и потянули меня в сторону аудитории, где у нас должна была состояться лекция по истории государства и магии.
- Чего смешного? Я думала, он меня убьет.
- Судя по всему, ты и так встряла, дорогая, - пропела Йалли. - Ведь не спроста стальной профессор вызвал тебя к себе после занятий.
- Ясно как день, наказана будешь, - расплылась в хитрющей улыбке рыжеволосая Мари, разом ста похожа на лисицу. - А если учесть что «Чародейка» будет действовать...
- Ой... - пискнула я и схватилась за голову. А ведь они правы! Явно не о погоде и даже не о подготовке к контрольному срезу мы будем говорить. Сто процентов, будет наказание. И я буду рада, если дело обойдется выговором и, скажем, исправительными работами, но зелье-то...ЗЕЛЬЕ!!!
- Да, ладно, ты не трясись так. - Хихикнула Мари. - Так уж вышло, что дан Арон не восприимчив к такого рода воздействиям.
- Откуда ты знаешь? - я успокоилась и с подозрением уставилась на свою подругу.
- Все знают, - вздохнула Йалли. Профессор был ее кумиром. Была бы ее воля, она бы всю нашу комнату заклеила его портретами. Вот чего они все в нем нашли? Ну да, красивый мужчина, но не более того. На мой вкус, очень уж отмороженный... Ах, нет, простите, это аристократичная холодность. - Кроме тебя.
- Как-то не интересовалась, - окрысилась я. Но от сердца сразу отлегло. Повезло.
Не удивительно, что приворотные зелья на профессора не действуют (даже думать не хочу, кто и сколько раз пробовал), потому как, судя по слухам, до того как дан Арон Ригган стал преподавателем, он был на службе в Тайной Канцелярии Его Величества Леонара Второго. Причем занимал не последнюю должность. Двор это страшное место, наверняка там были и заговоры и попытки приворожить, и отравить. С другой стороны, он наверняка очень хорошо разбирается в зельях, не зря же он так на меня смотрел и спросил точную дозировку... Легко я не отделаюсь. Хоть бы не отчислили. Или я могу надеяться,что профессор не знает про такое зелье и спрашивал дозировку экстракта лирики в «Чародейке», которой иногда «балуются» все студентки. Хорошо, если это будет так.
Боги, пусть это будет именно так!
Мы как раз ввалились дружной гурьбой в аудитории, где уже собралась большая часть нашего пятого курса. Ребята заулюлюкали, девушки захихикали:
- Фэйт, ну, ты и смелая!
- Бедняга, я думала, он ее ровным слоем по стенке размажет...
- Я не специально! - возмутилась я и топнула ногой.
Аудитория потонула в гоготе. Да, по всей Академии Аркан ходили легенды о моей неуклюжести, поэтому, когда я споткнулась на ровном месте и выпустила из рук флакон, никто не удивился.
- Что это было хоть? - отсмеявшись, спросили на разный лад однокурсники.
- «Чародейка», - буркнула я и достала толстую тетрадь с торчащими пухлыми листами. На истории мы писали много.
Последовал новый взрыв хохота. Девочки, даже под моим уничижающим взглядом веселились со всеми. Хвала богам, в этот момент в аудитории вошел профессор Дарис и призвал всех к порядку. Началась лекция.
Профессор Дарис был очень нудным и дотошным преподавателем. Предмет свой обожал и требовал чтобы все студенты также с обожанием относились к истории государства и магии, но вот проблема в том, что та форма, в которой он преподносил материал была настолько заунывной, что большинство из нас спало на лекциях с открытыми глазами. Если на начальных курсах мы вырубались прямо на партах, под партами, на лавках, и бывали жестоко «биты» на контрольных срезах и зачетах, так как профессор мстительно запоминал всех, кто проявлял неуважение, то сейчас, к нам пришло мастерство. Легче от этого зачеты не стали, но откровенно «валить» дан Дарисвсе же перестал.
Я на всех занятиях старалась слушать внимательно, даже на тех, которые мне были не особо интересны. Но вот сегодня, видимо после стресса, да под монотонный нудный голос преподавателя, даже меня сморила дрема.
...После лекции я отправилась на эшафот, под гробовое молчание всего курса.
Дверь в кабинет профессора Арона открылась легко, даже несмотря на то, что сделана она была из цельного дуба. Видно было, что домовые не ленятся и не обходят стороной покои дана, прилежно смазывают петли и начищают до зеркального блеска металлическую тяжелую ручку замка. Уважают.
- Можно, профессор? - я неуверенно заглянула внутрь. Мужчина, сидел за столом и заполнял какие-то ведомости, рябое соколиное перо быстро порхало по пергаменту в его руках.
- Заходите, Фэйт. - Голос его был абсолютно нейтральный. Я могу не волноваться? Нет, волноваться стоит, потому что надо быстренько придумать, как объяснить то, что произошло в коридоре. Пока я шла до профессорского кабинета, в голове даже родилась речь, которую, стоило мне постучаться, я забыла. Вот, что за растяпа.