После этого ужина молодые официально стали парой. Он ушел, представляя в красках свое будущее. Она ушла, влюбленная по уши. Шли дни, недели, и она уступала. В конце концов, уступила настолько, что некогда взаимная услуга превратилась в одностороннюю капитуляцию. И эта любовь, так и оставшаяся навсегда без ответа, ослепила ее настолько, что она забыла, как они вообще встретились.
Дон Рафаэль – и никак иначе – женился на золотой жиле. Он не упустил возможность похвастаться будущим и пригласил на свадьбу всех, кто был мало-мальски с ним знаком: семью в полном составе, знакомых с предыдущих работ, одноклассников, однокурсников. Получив его приглашение и прочитав фамилию невесты, я окаменел от неожиданности и удивления. И сразу понял, что очень скоро мы увидим его в рядах нашей компании.
Так и случилось. Несколько месяцев спустя, после сорокадневного медового месяца, покупки новой квартиры площадью 250 квадратных метров и последней модели зеленого «Ягуара», на котором он рассекал по улицам города, настал тот день, когда Рафа, необразованный болван, грубиян и невежа, татуированный «свинья», предстал пред нами в образе нового начальника отдела кадров.
Во всей этой карусели и суматохе жизни подвела только одна деталь: тесть заставил его подписать некий добрачный контракт – мелкий камешек, случайно попавший в блестящий и удобный ботинок. Мелкий камешек, из-за которого новоиспеченный супруг должен был сохранять видимость, экономически зависеть от других и, прежде всего, оставаться «влюбленным», то есть женатым.
Ручку мог взять любой. Ведь в офисе нас, ну вернее, их – никак не могу привыкнуть, что я теперь лишь часть их прошлой истории – было около тридцати человек. И это не считая легиона менеджеров, сотрудников отдела продаж, ассистентов, помощников ассистентов и прочих марионеток, чьи привязанные к веревкам руки ворочали деньгами.
Я буквально жил в многонациональной компьютерной компании, занимающейся исключительно разработкой и программированием пользовательских приложений для крупных корпораций. Десять лет я рос и развивался в этом странном месте. С момента моего рождения, а потом все свое детство и всю свою юность я занимался программированием и исполнением заказов. И вот, когда я достиг здесь зрелости, меня повысили до главного программиста. Я дотянулся до потолка.
Почти четыре года я был координатором рабочей группы – семьи, состоящей из пяти человек, из пяти братьев и сестер: Хави, Сара, Рикардо, Годо и я.
Там – каким далеким все кажется теперь – на многонациональном уровне собралось вместе большинство моих однокурсников. Начало карьеры для всех нас просто идеально совпало с открытием нового филиала компании. Однокурсники, которые провели вместе столько лет за одной партой, теперь встретились здесь, под одной крышей. Но частота нашего общения, всегда пропорциональная нашему свободному времени, уже не была прежней. Дружба заметно ослабла и незаметно для нас самих перешла от объятий к сдержанным рукопожатиям, от «увидимся завтра!» до «посмотрим, что день грядущий нам готовит».
Я жил там. Я жил все эти годы с 8:30 до 13:30 и с 15:00 до 19:30. Девять с половиной часов работы. Полтора часа на обед. Еще полтора часа на то, чтобы вернуться домой. Полтора часа, за которые не платили. Девяносто бесплодных, свободных и, в конце концов, потерянных для жизни минут.
Еще одна рутина в нашей жизни или еще одна жизнь в нашей рутине. Бывали дни, когда я реально не знал, или не хотел, или не мог разглядеть грань. Бывали дни, когда я не мог увидеть разницу между домом и жилищем, между жизнью и существованием, между любовью и дружбой. И последнее было, несомненно, больнее всего. Наступил момент, когда будущее перестало отличаться от прошлого. Завтра было таким же, как вчера. Вчера было таким же, как завтра.
Тот понедельник начался просто ужасно. Это был один из тех понедельников, которые хотелось поскорее забыть, и, возможно, поэтому я не могу выкинуть его из памяти даже сейчас, когда убегаю. После этого звонка, после того как я не нашел свою ручку и взял ручку у Сары, я повесил трубку и понял, что допустил ошибку: я затер последние изменения одного из приложений, над которым работал уже несколько недель. Благодаря резервным копиям потеря была частичной, но даже это включало в себя откат к последним сохраненным данным, поиск нетронутых файлов и их восстановление. Часа на два я ушел с головой в работу, пока в районе семи вечера она не была завершена полностью. Я почувствовал себя совершенно измотанным.