– Да, объяснить такое сложно… А в письме об этом ничего не сказано?
– Ничего. Вчера он написал, что проведет ночь в гостинице и придет только сегодня.
– Он использовал слова «привезет» или «пришлет»?
– Он написал «пришлет»…
– Тогда это говорит о том, что он не собирался привезти ее сам.
– Но почему он решил так поступить?
– Думаю, он все объяснит, когда появится.
– Мне в самом деле жаль его, потому что отец в ярости, – серьезно продолжала Люси. – Он боится, как бы не потерять драгоценную мумию, за которую так много заплатил.
– Пуф! Только вот кто решится украсть мумию?
– Такая вещь стоит почти тысячу фунтов, – сухо ответила мисс Кендал. – А Болтон отправил ее без охраны. Если бы кто-то решил ее украсть, это было бы несложно.
– Давай пойдем и посмотрим, приедет ли Сидней вместе с мумией или нет.
Влюбленные вышли из сада и прошлись вдоль дома. Там со стороны шоссе стояла большая телега, запряженная конями, возле которой маячил небрежно одетый конюх. Двери дома стояли распахнутыми настежь, так что мумию, скорее всего, уже занесли в дом. Очевидно, ее привезли чуть раньше и уже отнесли в «музей» Браддока, пока возлюбленные болтали в саду.
– Господин Болтон тоже с вами? – поинтересовалась Люси, подходя к конюху.
– Нет, мисс, со мной приехали только два моих помощника. Они сейчас внутри. – Конюх махнул рукой в сторону дома.
– Вы видели господина Болтона в гостинице?
– Нет, мисс. Я и знать-то не знаю, кто такой этот ваш господин Болтон. Владелец «Приюта моряка» попросил доставить сюда этот ящик. Мы это и сделали. Это – все, что я знаю, мисс.
– Странно, – пробормотала девушка, направляясь в глубь дома. – Что ты думаешь об этом, Арчи? Разве это не странно?
Хоуп кивнул.
– Надеюсь, Болтон прислал какое-то объяснение своему отсутствию, – ответил он девушке. – Думаю, он появится, чтобы распаковать мумию вместе с профессором.
– Хотелось бы надеяться, – отозвалась мисс Кендал, которая теперь выглядела несколько озадаченно. – Не могу понять Сиднея, ведь мумию было так легко украсть. Пойдем побеседуем с отцом. – И она вошла в дом в сопровождении молодого человека. Уже в дверях они столкнулись с двумя здоровяками, которые, выйдя на улицу, сели на телегу, и та, развернувшись, покатила в сторону железнодорожной станции.
В музее они нашли Браддока – малинового от гнева, выпучившего глаза на большой ящик, над которым трудился Какаду, вооруженный молотком и долотом.
– Ну как, папа, привезли вашу драгоценную мумию? – поинтересовалась Люси, увидев, что отчим в ярости. – И чем вы недовольны?
– Доволен! Доволен! – сердито раскричался профессор. – Как я могу быть доволен, когда вижу, как грубо обращаются с таким ценным экспонатом! Ты только посмотри: ящик кантовали, швыряли и кидали! Если мумия повреждена, я подам в суд на капитана «Ныряльщика». Сидней должен был лучше позаботиться о таком драгоценном экспонате!
– А что он сам говорит? – поинтересовался Арчи, оглядывая «музей», словно хотел увидеть «преступника».
– Говорит! – снова фыркнул Браддок, а потом выхватил долото из рук Какаду. – Что он может сказать, если его тут нет?!
– Нет? – переспросила девушка, сильно удивленная необъяснимым отсутствием помощника ученого. – И где же он тогда?
– Не знаю. И жаль, что не знаю! Я попросил бы полицейских арестовать его за небрежное обращение с этим экспонатом. Когда он явится, я его уволю. Пусть возвращается к своей матери-ведьме.
– Но почему господин Болтон не приехал? – резко спросил Хоуп.
Браддок со злостью ударил по ящику долотом.
– Мне самому интересно! Он привез ящик в «Приют моряка» и должен был появиться этим утром. Вместо того чтобы сделать все самому, он поручил привести груз владельцу «Приюта» – очень ненадежному человеку. А это – моя драгоценная мумия, мумия, которая стоила девятьсот фунтов! – прокричал Джулиан, неистово работая долотом, словно перед ним был не ящик, а голова Болтона. – Ее же мог украсть любой, кто, как и я, интересуется древностями!
Профессор, помогая Какаду, уже почти освободил крышку ящика, когда из-за дверей раздался знакомый голос. Люси и Арчи одновременно обернулись и увидели вдову Энн, которая вошла в дом, сделав реверанс.
Сам же Браддок не заметил, как она вошла. В тот момент он вообще ничего не замечал. Он был в ярости, готов был разорвать Болтона на части из-за того, что тот пренебрег своими обязанностям, и Хоуп мог ему только посочувствовать. Как Сидней мог доверить столь ценный экспонат, как зеленая мумия, заботе чернорабочих?