— Э-э-э!.. Что ж это такое? Треснуло… Не металл, а бумага… Я не виноват…
Агарагим кинул яростный взгляд на Биннета. Сейчас он был раздосадован больше, чем когда Биннет повредил ему машину. Он чуть не отшвырнул Аждара от «Жигулей».
Аждар сам отошел в сторону. Бросил лом и кувалду.
— Чего-то руки дрожат… — Он усмехнулся. — Давай, Биннет, принеси немножко.
Биннет побежал в дом, а Аждар снова опустился на траву.
— Поправим… — сказал он. — Тут главное — терпенье… Про трещину ты не думай. Залатаем, будет как новенькая. Аждар — это Аждар. Я, правда, больше по грузовым… с этими… не приходилось… Ничего… Ты, главное, не сомневайся. — Аждар все бормотал, бормотал, и чувствовалось, что уговаривает он не столько клиента, сколько себя самого.
Появился Биннет: в одной руке стакан водки, в другой помидор. Аждар принял у него из рук водку и помидор.
— Мне пятьдесят два, — сказал он, глядя на водку, — тридцать два года с ней дружбу веду… Думаешь, я это чего не влез на гору? Влезу! Клятву дал… что выпью там, на горе! Господи, прости меня, грешного!.. — Он обратил лицо к небу. — Прости и помилуй. Ты знаешь, нету на мне больших грехов… А если мелочь какая… ну их на водку спиши…
Он отпил полстакана, сморщившись, откусил от помидорины и проглотил, не жуя.
Биннет не смел взглянуть на Агарагима. Он мысленно молил бога, чтоб тот надоумил Аждара, чтобы Аждар сделал, выручил бы его из беды.
А Агарагим молчал, с омерзением поглядывая на Биннета. «Нашел кому поверить!.. Ничтожество! Жарища, а этот мозгляк вон какую кепку напялил!.. Надо же, с кем судьба свела!..»
Аждар расстегнул сатиновый пиджак, почесал впалую грудь. Майки на нем не было. Ребра торчали наперечет, живот, казалось, прирос к позвоночнику.
— Ну, господи благослови! — Аждар поднялся с земли, взял в руки лом, кувалду. — Начнем… — сказал он, но видно было, что начинать ему очень не хочется.
— Не надо, — сказал Агарагим.
У Аждара будто гора с плеч свалилась, та самая, которую он столько лет собирался покорить. Но он не показал виду.
— Чего, браток? Давай! Я это мигом…
Вот тут уж Агарагим не выдержал.
— Хватит! — выкрикнул он. — Не умеешь — не берись! Хуже только машину изувечил. А ты!.. — Он обернулся к Биннету. — Взрослый человек! Чего ты меня сюда притащил? Поиздеваться решил?! Я тебе такое устрою! Хочешь? Это я могу!
— Ну зачем?.. Ну что ты… — Биннет испуганно хлопал глазами. — Вышло так… С кем не бывает? Я за братом послал, приедет, решим, как что…
— Они решат! А я завтра в Баку должен быть! Понимаешь ты это?
— Ну… Раз мастер тебя не устраивает, может, в Баку починишь… Скажи сколько. Я заплачу.
Агарагим медлил, боясь назвать сумму. Он понятия не имел, во сколько может обойтись ремонт.
— Тысячу! — бросил он, не глядя на Биннета.
— Да ты что?! — Аждар швырнул лом и кувалду. — За что ж тут тысячу брать?!
— За что? Машина новая, четырех месяцев не ездил!
— Пускай новая, но тыщу… — Аждар покрутил головой.
— Тысячу, — повторил Агарагим, тоном своим показывая, что не собирается устраивать торговлю.
Застегивая сатиновый пиджак, Аждар направился к веранде. Сел на топчан к хозяйке и стал что-то говорить ей, разводя руками.
Биннет молча стоял перед Агарагимом. Курил, лихорадочно затягиваясь сигаретой. Наконец поднял голову, спросил несмело:
— Может, сбавишь? А, дядя?
— Я сказал! — Агарагим повысил голос.
Отворилась калитка, и во двор вошел невысокий коренастый человек, обритый наголо. Он шел, чуть раскачиваясь, помахивая руками… В нем не было ни малейшего сходства с Биннетом, но Агарагим сразу догадался, что это и есть Эфенди, старший брат.
— С приездом! — приветливо сказал Эфенди и крепко сжал руку Агарагима твердой и жесткой рукой. — А чего это ты стоишь? Эй, мама! Кто же так гостя встречает?! Где ваши хлеб-соль? Где стол накрытый?
Он поднялся на веранду. Аждар, сокрушенно качая головой, что-то сказал ему. Мать запричитала, ударяя себя по коленям, и, похоже, это не понравилось Эфенди.
— Перестань! — раздраженно бросил он. — Слава богу, я еще не умер. Есть давайте, с голоду помираем!.. Невестушка, ты где запропастилась?
Молодая женщина поспешно вышла на веранду. Эфенди взглянул на нее и ладонью похлопал по столу. Молодая женщина мгновенно исчезла в комнате, и Агарагим понял, что в этом доме Эфенди — хозяин и слово его — закон.