— Домой отнес, Марии отдал. Только она сказала — ни на что те кругляшки не годятся, даже на монисто.
— Ах, вот оно что! А я бы глянул на них. Ты не проводишь меня к себе домой?
Привел его Хуан. А проезжий и говорит Марии, верни-де кошелек, я его обронил. Мария в ответ:
— Какой такой кошелек? Знать ничего не знаю!
А Хуан ей:
— Да как же, Мария? Помнишь, ты меня еще в школу тогда послала?
Подивился приезжий, что эдакий дурачок в школу ходит. А потом и не такое услыхал:
— Ну, помнишь, когда пончики с неба падали, а ослица наша обедню служила?
Тут приезжий и говорит:
— Простите, хозяйка, зря я вас побеспокоил.
И отправился восвояси, а плутовка Мария с деньгами осталась и купила мужу отару овец, вдвое больше прежней.
Рыбак и его жена
В незапамятные времена жил себе в хижине на берегу моря рыбак со своею женой. Хуаном его звали. Что ни день отправлялся он ловить рыбу. Забрасывал сети и ждал, не попадется ли что-нибудь. Улов продавал, да только не везло ему — ничего путного в сети не попадалось, и жили они с женой совсем бедно.
Но вот как-то выловил он рыбу, большую-пребольшую. Только вытянул сеть на берег, а рыба-то и молвит человечьим голосом:
— Отпусти ты меня, Хуан, в море, а отпустишь — проси, чего пожелаешь.
Подивился рыбак на такое чудо да и отпустил рыбу в море.
Вернулся он домой, рассказал жене, как дело было. А та в крик и ну ему пенять:
— Ах ты, старый дуралей! И есть-то нам нечего, и живем-то мы в лачуге! Тебе что же, быть нищим нравится?! Если выловишь еще раз говорящую рыбу, проси у нее богатства, болван ты эдакий!
На другой день пошел Хуан к морю рыбачить, и вновь угодила в его сети волшебная рыба.
И молвит она ему человечьим голосом:
— Чего тебе надобно, Хуан?
А тот в ответ:
— Да мне-то ничего, это все жена.
— Ну, а жене твоей что понадобилось?
— Да вот, вздумалось ей стать богатой.
— Так тому и быть! Садись на меня верхом. Ну, смелее влезай, не бойся!
Оседлал Хуан рыбу-золотые чешуйки, и опустились они на дно морское. Плыли-плыли, глядь — перед ними стеклянный дворец, а в нем сокровищ видимо-невидимо.
— Бери, что хочешь, жене в подарок, — говорит рыба.
Набил Хуан карман золотыми монетами — и восвояси. Отдал он жене золото, та обрадовалась! Да только ненадолго ей этого добра хватило — тратить-то она мастерица! Прошло время, жена и давай подступать к мужу:
— Слушай, Хуан, богатство-то наше на исходе. Ступай-ка ты к морю да скажи рыбе: желаю, мол, жить во дворце.
Пошел Хуан к морю, и снова выплыла к нему рыба:
— Чего тебе, Хуан, надобно?
— Да мне-то ничего, чудо-рыба, это все жена.
— А ей что понадобилось?
— Не хочет она больше в лачуге жить, дворец ей подавай!
— Быть по сему, — отвечает рыба. — Возвращайся домой, увидишь дворец!
Побрел рыбак домой. Глядит — а на месте хижины дворец. Думал войти, ан слуги-то его и на порог не пускают. Попрепирался он с ними: впустите, мол, я хозяйкин муж — да не тут-то было! Не сразу вышла к нему жена, а как вышла, Хуан так и ахнул: такая разодетая сеньора, что и не узнать!
Прошло время, а жене рыбака уж и дворец не мил.
— Вот что, Хуан, — говорит, — ступай-ка ты к морю и скажи рыбе, пускай нас королем с королевой сделает, да поторапливайся.
Делать нечего, пошел рыбак к морю, и выплыла к нему рыба.
— Чего тебе надобно, Хуан?
— Да мне-то ничего, это все жена.
— А ей что понадобилось?
— Да вот втемяшилось ей сделаться королевой, а я чтоб стал королем.
— Так тому и быть, — говорит рыба, — ступай домой, найдешь свою жену на троне.
Пришел рыбак домой. Перед ним покои королевские, на троне сидит его жена, а вокруг графов, герцогов да лакеев без счету.
Прошло время, жене опять неймется. Она и говорит рыбаку:
— Слушай, Хуан, ступай-ка ты к рыбе, и вели ей устроить так, чтобы солнце только для нас всходило. Да не мешкай!
В который раз побрел Хуан к морю, и выплыла к нему чудо-рыба.
— Чего тебе, Хуан, надобно?
— Мне-то ничего, это все жена.
— А ей что понадобилось?
— Да совсем сдурела, окаянная: хочет, чтобы солнце всходило для нас одних!
Задумалась рыба и молвит:
— Что ж, ступай-ка, Хуан, домой.
Махнула она хвостом и плюх в воду — и след ее простыл.
Вернулся Хуан в родную деревню, видит — стоит вместо дворца прежняя лачуга, а на пороге сидит его жена, в три ручья слезы льет и все не наплачется.
Как лев занемог
Занемог царь зверей — лежит у себя в пещере, на охоту идти сил нет. «Дай, — думает, — позову к себе зверей разных, пусть поохотятся да еды мне принесут». Позвал. Но ни до просьб, ни до разговора ни разу дело не дошло. Увидит гостя лев — и тут же сожрет. Явилась к царю и лиса, но нюхом опасность почуяла: в пещеру царскую ни ногой, встала на пороге.
— Входи! — говорит ей лев.
— Войти-то я войду, Ваше Величество, а хотелось бы выйти! Вон сколько здесь следов тех, что вошли, а обратно ни один след не ведет!
— И то верно! — отвечает лев. — Все они здесь сидят: думают, как меня лечить.
— Ах, вот оно что! Ну, так я быстренько за другом своим сбегаю, он знахарь знатный. Я мигом!
И побежала лиса в лес. Навстречу ей волк. Увидала его рыжая, обрадовалась:
— Я, говорит, уже с ног сбилась, тебя ищу!
— Это зачем?
— Дело важное! Лев на совет всех зверей собирает и меня за тобой послал. Все уже в пещере, а тебя нет как нет!
— Ну что ж! Раз царь зовет, пойду.
И пошел волк за лисой. Привела она его в пещеру и говорит:
— Вот кого здесь недоставало, Ваше Величество! — и тут же назад.
— Подойди ко мне поближе, дружок! — говорит лев волку. Тот и подошел. И с тех пор о бедняге ни слуху ни духу.
5 ЯНВАРЯ
Вечер двенадцатый
Принц-ворон
Жил на свете король, и росла у него дочка, красавица да гордячка. Стал король стареть. «Надо, — думает, — дочку замуж выдать, пусть внуки народятся, будет кому трон передать». А дочка не хочет замуж. Кто ни посватается — знай смеется.
В конце концов рассердился на нее отец. Позвал к себе и говорит:
— Слушай, дочка! Я турнир велю устроить, чтоб выбрала ты себе наконец жениха. И не перечь. Я тебя все равно замуж выдам, а то неровен час помру и внуков не увижу!
— Ладно, устраивай турнир! — отвечает ему дочка. — Согласна я замуж идти, но при условии: пусть выдержит жених испытание, какое я назначу. Пусть всякий, кто посватается, сорвет с дерева гранат и съест его на полном скаку, да так, чтоб ни зернышка не выронил! Кто не сумеет, тому не видать моей руки, а кто ни единого зернышка не обронит, тот мужем мне будет.
Согласился король.
— Ладно, будь по-твоему! Но смотри, заупрямишься, все равно замуж тебя выдам. За первого встречного оборванца пойдешь, попомни мое слово!
В скором времени созвал король рыцарей на турнир. Много их собралось — все верхом, в латах, при оружии.
Стали встречать гостей. Король на троне, рядом королева, а по левую руку — принцесса. Подходят к ним рыцари, кланяются, а принцесса и тут насмешничает: нет чтобы помолчать — каждому что-нибудь обидное норовит сказать.
Подходит к ней принц в черном платье — и собой хорош, и влюблен без памяти, а она поглядела на него и давай издеваться: нос у него крючком, а борода торчком! Дамы так и ахнули — красавец ведь! А она хохочет:
— Какой там красавец! Вылитый ворон. Принц-ворон! Принц-ворон! А еще сватается ко мне!
У принца и вправду был орлиный нос и платье черное, так что имелось кое-какое сходство. Потому и дамы, и королева заулыбались, а кое-кто и рассмеялся, — а зря.