Когда это слово достигло Китая, оно превратилось в слово чань. Когда слово чань достигло Японии, оно превратилось в слово дзен. Оно проистекает от того же санскритского корня, дхьяна.
Индия смогла дать рождение дхьяне. На протяжении столетий все индийское сознание путешествовало по пути дхьяны. Как отбросить все мышление, как укорениться в чистом сознании. Вместе с Буддой это семя родилось. Еще перед Буддой, перед Гаутама Буддой, это семя рождалось, но оно не могло найти правильной почвы, поэтому оно исчезло. И если семени дать индийское сознание, оно исчезнет, потому что индийское сознание уводит все больше и больше внутрь. И семя становится меньше и меньше, пока не наступает такое мгновение, когда оно становится практически не видимым. Сила лепестков, направленных к центру, делает вещи меньше и меньше, уменьшает их до размеров атома, пока они полностью не исчезают. Часто до Гаутамы Будды это семя рождалось. Гаутама Будда не был первым, кто начал медитировать, он не был первым дхьяни, великим медитирующим. На самом деле он один из последних в длинной цепочке. Он сам помнил о двадцати четырех буддах, которые следовали перед ним. Потом следовали двадцать четыре тиртханкары, они все были медитирующими. Они не делали больше ничего. Они просто медитировали, медитировали, медитировали. И пришел к такой точке. В которой остались совершенно одни. В которой все остальное исчезло, испарилось.
Родилось семя. Вместе с Парашнатхом, Махавиром, Неминатхом и другими. Но потом ему пришлось оставаться с индийским сознанием. Индийское сознание может дать рождение семени, но не может стать надлежащей почвой для него. Оно продолжает работать в том же направлении, и семя становится все меньше и меньше. Превращается молекулу, в атом и исчезает. Вот что произошло с Упанишадами, вот что произошло с Ведами? Вот что произошло с Махавиром и всеми остальными.
С Буддой должно было случиться то же самое, но Бодхидхарма спас его. Если бы семя осталось с индийским сознанием, оно бы растворилось. Оно бы никогда не проросло. Потому что для этого нужна другая почва. Очень гармоничная почва. Интроверсия - это очень сильный отход от гармонии. Это крайность.
Бодхидхарма сбежал вместе с этим семенем в Китай. Он сделал одну из величайших вещей в истории человеческого сознания. Он нашел нужную почву для семени, которое дал миру Будда.
Говорится, что Будда сказал: «Моя религия не сможет существовать больше пятисот лет, после чего она исчезнет». Он знал, что всегда так и происходило. Индийское сознание всегда продолжало перемалывать все до мельчайшего состояния, пока уже ничего не оставалось, становилось практически невидимым. После чего оно переставало быть частью этого мира. Оно исчезало в небе.
Опыт Бодхидхармы был уникален. Он внимательно искал во всем мире место, в котором семя могло бы расти.
Китай - это очень гармоничная страна, она не похожа в этом смысле на Индию, не похожа на Японию. Путь золотой середины - это путь Китая. Идеология Конфуция заключается в том, чтобы всегда оставаться по середине. Никогда не обращаться только внутрь. Или только наружу. Не думать слишком много об этом мире, и не отвергать его слишком сильно, просто оставаться по середине. Китай не дал религии роста, но дал рост морали. Там еще не рождалась религия. Китайское сознание не дало роста религии. Оно не смогло создать семени. Все религии, которые существовали в Китае, были принесены извне: буддизм, индуизм, мусульманство, христианство. Они все пришли извне. Китай - это прекрасная почва, но она не смогла родить никакую религию. Потому что для того, чтобы родить религию, вы должны погрузиться во внутренний мир. Для того, чтобы родить религию. Вы должны иметь женское тело, лоно.
Женское сознание необычайно интровертное. Женщина живет в себе. Вокруг нее очень маленький мир, сведенный до минимума. Вот почему вы не можете заинтересовать женщину теми вещами, которые необычайно обширны. Нет, вы не сможете говорить с женщиной о Вьетнаме, ее это не волнует. Вьетнам слишком далеко, он во внешнем мире лишком отдален от нее. Ее заботит ее семья, ее муж, ее ребенок, собака, мебель, радио, телевизор. Вокруг нее очень узкий круг, сведенный до минимума. Из-за того, что вокруг нее нет большого пространства, мужчине и женщине очень сложно говорить на уровне разума. Они живут в разных мирах. Женщина прекрасна лишь тогда, когда она хранит молчание. В то мгновение, когда она начинает говорить, из нее начинает лезть всякая чепуха. Она не может говорить умные вещи. Она может любить, но она не может говорить умные вещи. Она не может философствовать. Нет, это не возможно. Все эти вещи слишком отдалены от нее, они их не волнуют. Она живет в очень узком кругу своего собственного мира, в котором она находится в центре. И что бы ни имело значение для нее, имеет значение лишь в том случае, если это связано с ней. Иначе это бессмысленно. Она не может понять, почему вас так волнует Вьетнам? Какое это имеет к вам отношение? Вы совершенно не связаны с Вьетнамом. Идет ли там война или нет, какая вам разница? Тут ребенок болеет, а вас волнует какой-то Вьетнам. Она не может поверить в то, что она стоит рядом с вами, а вы читаете газету.