Беспомощный Мантинг лежал днем и ночью, неделю за неделей, месяц за месяцем — хорьки и крысы глодали его руки и ноги, осы устраивали гнезда у него во плоти — до тех пор, пока от него не осталось ничего, кроме костей и блестящей зеленой жемчужины. Но и те постепенно скрылись под лесной подстилкой.
Глава 2
Восемь королей правили государствами Старейших островов. Наименее влиятельным был Гаке, номинальный правитель Северной Ульфляндии — его указы выполнялись лишь в пределах городских стен Ксунжа. Напротив, король Лионесса Казмир и даотский король Одри правили обширными территориями и командовали многочисленными армиями. Король Эйлас, чьи владения включали три острова, Тройсинет, Дассинет и Сколу, а также Южную Ульфляндию, обеспечивал безопасность своих морских путей несокрушимым флотом.
Правители четырех других королевств также во многом отличались друг от друга. Трон сумасшедшего короля Помпероля, Дьюэля, унаследовал его в высшей степени вменяемый сын Кестрель. Древнее королевство Кадуз было поглощено Лионессом, но Блалок, государство хмельного короля Милона, сохраняло независимость. Милон изобрел чудесную дипломатическую уловку, никогда его не подводившую. Когда в Блалок прибывали послы из Лионесса или Даота, стремившиеся заручиться поддержкой Милона, их усаживали за стол, музыканты начинали играть жизнерадостные танцевальные мелодии, гостям подавали кубки, полные вина, и вскоре послы напрочь забывали, зачем приехали, предаваясь безудержному пьяному веселью в компании его величества.
Годелия и ее буйное население в какой-то степени контролировались королем Дартвегом. Ска избирали «Первого среди первых» каждые десять лет; в настоящее время «Первым» был способный и решительный предводитель по имени Сарквин.
Восемь королей отличались почти во всех отношениях. Помперольский король Кестрель и тройский король Эйлас, серьезные и храбрые молодые люди, умели держать свое слово, но не сходились характерами — молчаливый и замкнутый Кестрель был начисто лишен чувства юмора, тогда как склонность Эйласа руководствоваться интуицией и богатым воображением вызывала тревогу у людей более уравновешенных.
Порядки, принятые при дворе восьми королей, в не меньшей степени свидетельствовали о разнообразии их привычек. Король Одри утопал в роскоши и тратил безумные деньги на развлечения — сообщения о происходящем в его дворце Фалу-Файль напоминали восточные легенды. Король Эйлас расходовал государственные средства на постройку новых военных кораблей, а в бюджете короля Казмира видное место занимало финансирование шпионажа и разнообразных интриг. Разведка Казмира протягивала щупальца повсюду, уделяя особое внимание Даоту — Одри достаточно было чихнуть, чтобы Казмиру тут же сообщили о возможной простуде даотского короля.
Опыт Казмира показывал, что получать информацию из Тройсинета было значительно труднее. Ему удалось подкупить нескольких должностных лиц, занимавших высокое положение — они передавали доносы с помощью почтовых голубей. Но больше всего Казмир полагался в этом отношении на руководителя своей разведки в Тройсинете, человека по кличке «Вальдес», каким-то образом ухитрявшегося своевременно предоставлять самые точные данные.
Вальдес отчитывался перед Казмиром каждые шесть недель. Завернувшись в грязновато-серый плащ с капюшоном, Казмир посещал инкогнито склад столичного виноторговца, пользуясь входом с заднего двора. Там с ним встречался Вальдес, внешностью вполне напоминавший виноторговца — коренастый человек без особых примет, чисто выбритый, немногословный, с холодными серыми глазами.
От Вальдеса Казмир узнал, что в тройской верфи в двух милях к северу от Домрейса, в устье Бешеной реки, готовились спустить на воду четыре новых военных корабля. Невзирая на строжайшую охрану верфи, Вальдесу удалось выяснить, что это были легкие быстроходные фелуки с катапультами, способными метать на сотню ярдов чугунные дроты, пробивавшие корпус любого обычного судна. Новые корабли были предназначены топить баркасы ска и тем самым обеспечивать возможность морского сообщения между Тройсинетом и Южной Ульфляндией.[3]
Перед тем, как удалиться, Вальдес заметил, что недавно ему удалось завербовать нескольких высокопоставленных лиц, способных предоставлять ценные сведения.
«Превосходно! — отозвался Казмир. — Именно такой эффективности мы ожидаем от разведки».
Повернувшись, чтобы уйти, Вальдес задержался, словно хотел что-то сказать, но передумал и снова взялся за ручку двери.
3
К этому времени между Тройсинетом и Лионессом установилось неустойчивое перемирие, обусловленное обязательством короля Казмира не строить военные корабли, создающие угрозу контролирующему моря тройскому флоту. Эйлас изложил свою позицию Казмиру в следующих выражениях: «Ваши армии — четыреста рыцарей и тысячи солдат — надежно защищают Лионесс от нашего нападения. Если же лионесские войска высадятся в Дассинете или Тройсинете, нам будет угрожать смертельная опасность! Мы не можем предоставить Лионессу никакой возможности осуществить такую высадку».
Казмир согласился соблюдать это условие, внешне не проявляя никаких эмоций; на самом деле, однако, его обуревала не находящая выхода ярость, усугублявшаяся личной застарелой ненавистью к Эйласу.