Друн с негодованием сжал кулак: «Разве нельзя переловить всех этих шпионов и утопить их в Лире?»
«Все не так просто. Конечно, мне удается выявить многих агентов Казмира, но я предпочитаю удовлетворять их любопытство, скармливая им ложные сведения. Если бы я их утопил, Казмир просто-напросто нанял бы новых шпионов. Так что я играю с Казмиром в поддавки и стараюсь не спугнуть его свору ищеек».
«Скармливание ложных сведений шпионам — тоже своего рода хитроумный план, — заметила Глинет. — Дает ли он желаемые результаты?»
«Об этом можно будет судить после того, как мы выясним, кто из моих ближайших советников работает на Казмира».
«Но у нас тоже есть шпионы, следящие за Казмиром?»
«Их не так много, и у них меньше возможностей. Тем не менее, наша разведка достаточно эффективна».
«В жизни шпиона, наверное, много опасностей и приключений, — оживилась Глинет. — Интересно, из меня получился бы хороший шпион?»
«Несомненно! — подтвердил Эйлас. — Из красивых девушек получаются отличные шпионы. Тем не менее, им приходится полностью посвящать себя достижению поставленных целей. Да, их жизнь полна опасностей и приключений, но им приходится, так сказать, совмещать приятное с полезным, потому что самые ценные сведения, как правило, добываются в постели».
Глинет презрительно хмыкнула: «Так вот каким шпионам ты скармливаешь ложные сведения по ночам, стараясь ни в коем случае их не спугнуть вместо того, чтобы вздернуть на ближайшей виселице!»
«Ха! Если бы! Увы, Казмир не оказывает мне такую любезность. Он предпочитает подкупать стариков, страдающих подагрой. Кстати, никто не должен знать, что я подозреваю кого-то из ближайших советников — зарубите это на носу!»
«Наверное, странно смотреть на человека, разговаривать с ним и спрашивать себя — доносит ли он на меня смертельному врагу?» — задумчиво сказал Друн.
«Очень странно».
«Кого ты подозреваешь?» — спросил Тристано.
«У меня шесть августейших и безупречных министров — Малуф, Лангларк, Сион-Танзифер, Пирменс, Фойри и Уитервуд. У каждого огромные поместья, каждый — наследник древнего рода! Казалось бы, интересы каждого из них должны совпадать с интересами тройского государства. Тем не менее, один из них — предатель. Непостижимо! Мне неприятно об этом говорить, потому что, выбирая министров, я допустил какой-то непростительный промах».
«И как ты узнаешь, кто из них — предатель?»
«Здесь-то и зарыта собака. Пока что у меня нет ни одной улики».
Некоторое время, пока звезды всходили на безоблачном небе, присутствующие обсуждали различные способы выявления тайного агента Казмира. В конце концов, когда свечи уже догорали, они поднялись из-за стола и, позевывая, разошлись по спальням.
Король и его кузен готовились к отъезду в Домрейс. Наблюдая за их приготовлениями, Глинет и Друн все больше нервничали — без Эйласа и Тристано их существование в Родниковой Сени снова обещало стать скучноватым и одиноким. Кроме того, их заинтриговали поиски высокопоставленного тайного агента. В последнюю минуту они решили присоединиться к возвращавшимся в столицу, и тоже стали спешно готовиться к отъезду.
Отряд, ехавший по равнине Сеальда, теперь состоял из пяти человек. Поднявшись на перевал Лешего, они, как всегда, остановились и обернулись, чтобы бросить последний взгляд на далекую крепость у пруда Джанглин, после чего спустились по долине Каскадной реки в Ведьмину гавань и переночевали в гостинице «Коралловый букет». Проснувшись до рассвета, они выехали по дороге, ведущей к Туманному мысу, позвякивая упряжью в холодной утренней тишине — первые красноватые лучи солнца озаряли им спины. Вскоре после полудня они прибыли, наконец, в Домрейс.
Эйлас нисколько не заблуждался по поводу намерений Друна и Глинет. Он отвел их в сторону и предупредил о необходимости соблюдать строжайшую тайну: «Здесь мы не играем в игры и не соревнуемся в острословии и сообразительности. Здесь мы рискуем жизнью — помните, что для Казмира человеческая жизнь не стоит ломаного гроша!»
«Почему он так жесток?» — спросил Друн.
«Не знаю. Но он умен и жесток, причем один из его агентов следит за всем происходящим в Миральдре, чувствуя себя в полной безопасности, словно наблюдает за цыплятами, снующими по птичьему двору».
Глинет недоумевала: «Понятно, что он — предатель, но что заставляет его быть предателем? Что он получает взамен?»