Мне всегда было непонятно, почему главный герой современных триллеров не покидает место средоточия ужасов (например, такое, как трейлер Деловея), а остается там и продолжает дрожать от страха, пока его не уничтожат. Со времени знакомства с Деловеем я изменил свои взгляды. Он действительно пытался уехать, но катастрофа на шоссе помешала ему. Ему не хватило смелости и энергии попробовать еще раз. Деловей стал фаталистом. И, должно быть, желание остаться и посмотреть, чем все закончится, было сильнее страха.
В тот вечер, после дорожного происшествия, я просидел с Деловеем очень долго, пытаясь утешить его, заставить посмотреть на катастрофу как на случайность, а не как на преднамеренный злой знак, направленный против него. Через некоторое время мне это удалось.
— Ты понимаешь, — сказал Деловей, — я провисел на хвосте у грузовика целых десять минут. Я боялся его обогнать, хотя запас скорости был порядочный. Я все время, думал, что что-то должно случиться, если я обгоню его.
— Видишь, — отозвался я, — если бы ты обогнал его сразу, происшествия удалось бы избежать. Ты сам навлек на себя опасность тем, что ехал слишком близко к машине, которая таила в себе угрозу.
— Нет, — ответил Деловей, качая головой. — Тогда катастрофа случилась бы раньше. Неужели ты не понимаешь, что это была нефтяная цистерна? Нефть любым способом преградила бы мне путь. Теперь я в этом убежден. В конце концов, нефть могла бы просто прорваться на поверхность, и ее фонтан уничтожил бы мою машину.
— Ну, ладно, — заметил я, — в конечном итоге тебе ведь удалось спастись.
— Нефть просто не хотела уничтожить меня там, на шоссе, — возражал Деловей. — Она только хотела вернуть меня обратно. А здесь она уже подготовила мне сюрприз.
— Послушай, Деловей, — сказал я сердито. — Если исходить из твоих рассуждений, то всякий несчастный случай должен быть вызван какой-то жестокой сверхъестественной силой. Сегодня утром, например, я обнаружил в моей кухне просачивание газа. Неужели из этого вытекает…
— О! Она уже за тебя взялась, — перебил меня Деловей, вскакивая с места. — Природный газ и нефть — это одно и то же, это дети одной матери. Держись подальше от меня — это будет безопасней. Я предупреждал. А теперь тебе лучше уйти.
Конечно, его доводы меня не убеждали, но два часа, проведенные вместе, не улучшили ни его, ни моего состояния.
Он вспомнил катастрофу прошлого года в Лос-Анджелесе, когда вода в резервуаре емкостью в 300 миллионов галлонов прорвала толстые стенки земли на Болдвин-Хилл. Эта катастрофа нанесла ущерба на десятки миллионов долларов. Поток воды и болотной жидкости затопил жилые дома и сооружения, уничтожил автомобили. Но жертв было немного, так как соответствующие службы вовремя приняли необходимые меры предосторожности: вертолеты сигналом оповещали о надвигающейся беде.
— Вблизи резервуара расположены нефтяные скважины, — сказал Деловей. Даже наши недальновидные власти признали, что причиной катастрофы явилось обседание грунта от их бурения. Вспомни границы потопа — от Ла Бреа до Ла Сенега, и породу, которая лежала вдоль резервуара: асфальт! Он с каждым разом все более ослабевал и, наконец, вызвал катастрофу.
— Асфальт инертен, — возразил я. — Это просто результат бурильных работ.
— Инертен! — воскликнул Деловей. — Как бы ни так! А что, по-твоему, подает сигналы лозоискателям? Неужели ты все еще думаешь, что человек руководит этими процессами?
Я почувствовал облегчение, когда часы показали, что мне пора уходить. Я ненавидел себя за потраченное зря время и был рад предстоящим завтра делам. Они спасали меня от визита к Деловею.
Впервые за все это время, возвращаясь ночью домой, я подумал, что Деловей, должно быть, психопат. Размышляя, я вдруг почувствовал раздражение от слабой вони нефти в машине. Несмотря на страшный туман, я открыл окна. Меня охватило волнение. К черту все! Этот человек отравил мне жизнь своими сумасшедшими подозрениями и страхами! Да, он прав, мне лучше держаться от него подальше.
Около двух часов ночи я проснулся от сильного удара молнии, шума за окном и грохота дождя о крышу. Мне вдруг подумалось, насколько сильнее дождь барабанит в металлические стенки трейлера. Это был первый ливень в том году. Начавшись ранней осенью, мерзкая погода продолжалась до самой зимы. Должно быть, я просидел долго, вслушиваясь в шум дождя. Я думал о Деловее и его идеях, которые в эту минуту не казались мне слишком уж невероятными. Я мысленно рисовал себе картину Венеции с ее каналами, низенькими домами, нефтяными скважинами и буровыми вышками в тумане дождя.