— Если зеркало сверху прозрачно, почему же вы не видели, как он запер меня здесь?
— Он всегда закрывает зеркало, когда им не пользуется, — объяснила девушка. — А мне интересно открыть его, а не подсматривать. Я обнаружила этот фокус с задвижками только что. Отец, наверное, сам не знает, что зеркало можно открыть. Хоть он и искусен в своих мерзких психологических штучках, но в механике ничего не понимает.
— Зато вы, я вижу, умелы во всех отношениях, — сказал Фил. — Фехтование и все прочее…
Она задумчиво облизала кончиком языка верхнюю губу.
— Ты, в общем, ничего, хоть и хиленький. Только зачем он тебя здесь запер? Ты что, слишком много сексом интересуешься? А я-то думала, что он это поощряет в пациентах и запрещает лишь дочурке.
Пока Фил подбирал слова для ответа, в глазах девушки отразилось раздумье.
— Слушай, — сказала она. — Ты как насчет этого? — Она помолчала, а потом решительно отшвырнула нож, да так, что тот вонзился в пол, подрагивая. Девушка придвинулась к Филу. — А, ну так как? Ты и я…
— Ваш отец может вернуться в любой момент, — решительно запротестовал Фил.
— Верно, и мне бы хотелось взглянуть на его лицо. — Она подняла руки. — Посмотри, как я хороша. Взгляни на них. Они — словно два розовых бутона.
Девушка и вправду была очень красива. Тем не менее Фил застыл в ужасе. Внезапно она осклабилась и размахнулась когтистой рукой, но в последний момент пощечина обернулась презрительным шлепком.
— Не волнуйся, — сказала она. — Я знаю, мой блеск пугает слабаков. А потом, ворону не пристало водиться с кроликом. Я просто хотела насолить отцу. Почему он тебя запер? Ты на вид совсем ребенок.
— Я просто упомянул зеленого кота, — обиженно сообщил Фил.
Она округлила глаза.
— Таммуз! И это после того, как он поощряет Экли в их служении Басту. Он такой сумасброд! Я иногда думаю, что он тайный коммунист и все его скрытые «я» окончательно перепутались.
— Он, конечно, сказал что-то насчет того, чтобы я здесь подождал, пока он избавится от бывшей бешеной пациентки с…
— А, история с золотым водяным пистолетом, — перебила она, — его любимая уловка, чтобы избавиться от пациента.
— Но он, кажется, не хочет от меня избавляться.
— Нет, — радостно ответила она, выдернув нож из пола, — он, кажется, хочет тебя придержать.
— Думаю, он хочет отправить меня в сумасшедший дом, — рискнул признаться Фил, надеясь все же, что ему возразят.
Однако девушка утвердительно кивнула.
— Я тебе не завидую, — добавила она, пряча нож в спрятанные в юбке ножны. — Отец любит лечить по старинке вроде конвульсивной терапии и искусственной ямы со змеями. Ладно, если его подручные палачи уже в дороге, то и мне
надо собираться. — Она отошла шага на три, затем обернулась и, поджав губы, холодно взглянула на Фила. — Пойдешь со мной? Не то чтобы ты мне понравился — ни капельки. Терпеть не могу мужчин. Я прямо киплю — бабушка сказала бы: от мужественного протеста. Просто мне нравится огорчать отца.
Филом овладело отчетливое ощущение, что надо выбирать: либо девушка, либо доктор. И, не теряя ни минуты, он сказал: — Да.
Она кивнула и направилась в глубь комнаты.
— Вы попробуете через лифт? — осмелился спросить Фил.
— Конечно, нет, — рявкнула она.
— Но он сказал, что единственный другой путь… — начал Фил.
— Ш-ш-ш! — прошипела девушка и нажала кнопку у двери. Та не отворилась. — Ага, значит, закодирована. Нужно было догадаться. — И она быстро и ритмично несколько раз нажала кнопку. Дверь осталась неподвижной. — Ах да, специальный код, который мне знать нельзя. — Оглянувшись на Фила, фыркнула: — Ты, должно быть, важная птица, — и опять нажала кнопку, но уже в другом ритме.
На этот раз, к большому удивлению Фила, дверь послушно открылась. Он проследовал за девушкой в сверкающую кухню, заполненную гамма-стерилизованными бифштексами и овощами в стеклянных шкафчиках. Там находились морозильник, микроволновая печь, затененный питомник для шампиньонов и бачок с микробными культурами для домашнего приготовления закусок. У Фила глаза полезли на лоб от двух последних предметов, но, быстро придя в себя, он спросил:
— А что будет с зеркалом? Вы же оставили его открытым. Ведь отец может подняться наверх и обнаружить мое отсутствие.
— Ну уж не сегодня, после того что я ему устроила. А теперь брось свои стародевичьи штучки. — Она остановилась перед вертикальным цилиндром, выдававшимся из стены, и вновь озабоченно нажала кнопку. Крошечная зеленая лампочка, словно ракета, промчавшись вдоль высокой колонки, загорелась наверху. — Ну-ка принеси подушку из библиотеки. Живо!
Когда Фил вернулся, неся в руках пенорезиновый валик высотой сантиметров в тридцать, в вертикальном сооружении уже открылась дверца высотой в рост лилипута.
— Положи это внутрь, на платформу, — распорядилась девушка, — поверх всех этих ремней и всяческого барахла. Это для пакетов. Отлично. Теперь влезай туда и садись на корточки. Опусти руки по обе стороны валика и возьмись за скобы. Держись крепче, поскольку эта штука мчится немного быстрее, чем свободное падение. Ты же не хочешь остаться висеть в воздухе? И сиди прямо, не то голову снесет!
— Подождите секундочку, — попросил Фил, убирая назад ногу, которую он уже было робко поставил в проем. — А вы?