Внезапный треск и пронзительный звук разбитого стекла разрушил неподвижную тишину. В деревянную избушку залетел горящий факел. Мгновенно дом охватил яростный и безжалостный пожар, запахло горьким дымом. Снаружи послышались устрашающие крики и голоса.
Марию затрясло, и она лихорадочно стала собирать со стола бумаги и карандаши. Лютен прервал её движения резким рычащим звуком. Маша не поверила своим глазам: большой домовой, одетый в пыльные лохмотья превратился в настоящего великана-волка. Серое одеяние сменилось серебристо-белой шкурой, искорки в глазах, что приглянулись Марие, превратились в грозный волчий взгляд. Девушка не знала, кого ей стоило бояться: неизвестных враждебных людей снаружи или этого страшного хищного зверя, возникшего как по мановению волшебной палочки прямо на глазах. Несоразмеримые пропорции маленькой избушки и величественного волка придавали ощущение трехмерности пространства, будто в фантастическом кино, или в каком-то гипнотическом трансе.
Отчетливо телом ощущался жар, из глаз текли слёзы. Горло сдавило от удушливого запаха горящих вещей. Вся библиотека, состоящая из ценнейших уникальных книг, была объята красно-синим пламенем. Хотелось спасти рукописи, знания. О спасении же собственной жизни Маша даже не думала.
Зверь-оборотень грозно рыкнул, и девушка каким-то образом поняла, что он ей приказывает уходить. Как? Возникли образы из сказок, где серый волк нёс героя на спине. Маша, не раздумывая на этот раз, схватила могучего хищника за густую посеребристую шерсть и взобралась на него верхом. В чуть распахнутые двери уже стремились попасть неизвестные зложелатели - те, кто поджог избушку доброго домового. Резким большим прыжком Лютен преодолел расстояние и преграды, стремглав бросился прямо в сумеречные объятия леса. Ветер развевал огненно-рыжие волосы Марии, цвет которых постепенно скрывался и темнел в сгущающемся пространстве чащобы. Ветви кустарников и деревьев беспощадно хлестали нежное лицо и руки Марии. Она же думала лишь о том, как здорово - довериться великому лесному зверю. Будь что будет. Этот необычный сон захотелось продлить как можно дольше. Захотелось узнать его продолжение.
Глава 18. Злые сны.
Александр, внешне уравновешенный и спокойный, в меру оптимистичный, в последние месяцы был очень раздражен. Все валилось из рук. По работе он не успевал, повсюду ему делали выговор. К матери он не успевал даже выбраться. Ночами измучался кошмарами.
Это было что-то вроде наваждения. Будто сны были об одном и том же человеке, о девушке, которую Саша вовсе не знал, и покляться был готов, ни разу её не встречал ни в жизни, ни в кино, ни на фото. Рыжеволосая бестия преследовала его почти каждую ночь. Он её ненавидел. Откуда такая агрессия, мужчина не знал. Впрочем, эти сны были даже не похожи на сны: казалось, что он ночью закрывает глаза и просыпается в другом мире. Таком же живом. Ощутимом, явном. Все запахи, звуки в нем присутствовали. Температура воздуха, окружающий рельеф и фактура. Александр исхудал, осунулся. Порой он совсем не хотел засыпать, прямо как в кошмаре его детства про Фредди Крюгера.
Взрослый мужчина панически боялся своих снов. Он даже никому не мог поведать об этом. Днем временами он будто проваливался в воспоминания, картинки ночных злых кошмаров вспыхивали отчетливо и ярко посреди его обычной жизни.
Он хотел её уничтожить, подавить. Убить. Не было ничего аморального, недоступного, приступного. Он не чувствовал ни капли угрызения совести. Лишь злоба и желание все сделать для того, чтобы уничтожить её. Не видеть никогда её зеленых глаз. И тем не менее, разрастающееся чувство внутри Саши говорило ему, что девушку нельзя убивать. Надо взять у неё то, что по праву принадлежало Александру. Надо вернуть ему крылья. Чертов конь всё ещё был недоступен. Это у него были крылья. Он знал. Только через рыжеволосую он сможет вернуть их. Надо её пытать. Надо сломить силу зеленоглазой.
Не смущали её муки, её внешний вид. Только ещё сильнее распалялось в мужчине желание причинить нестерпимую боль. Он твердо и жестоко командовал своим подчиненным продолжать погружение пленницы в воду. Казалось, она вот-вот задохнется, или правильнее сказать - захлебнется от своей боли и от холодной мутной воды. Но ни слова она не промолвила про чернокрылого коня. Надо идти до конца. Самое страшное было во сне не то, что за картины окружали Александра, а то, что он был рад своему этому состоянию изверга и тирана. Мужчина проснулся или вернее сказать очнулся сильно разъяренным оттого, что девушка исчезла. Совсем. Вот прямо растворилась во сне. От своего крика ненависти и ярости Саша и проснулся. Как он мог её упустить?