Она так заведет и растормошит его, что он забудет, что когда-то искал покоя.
Глядя на стрелки часов, я думала о том, что уже слишком поздно для вопросов и слез. Время ушло, и все эти годы я не могла перешагнуть через собственную гордость, чтобы пожаловаться на судьбу, я была слишком скромной, чтобы заявить о своей любви в полный голос. Я не умела ни просить, ни требовать. Может быть, я смогла бы заставить свой язык произнести слова, столь ему непривычные, но меня останавливало сознание бессмысленности этого. А теперь передо мной злорадно тикали эти часы. «Вот-так, вот-так», – словно говорили они, отмеряя своими стрелками минуты и секунды, приближающие отход корабля. Не в силах это больше переносить, я поднялась к себе в комнату и надела шляпку. Через три минуты я уже шла по Коллинз-стрит, лавируя среди людей, спешащих домой к обеду.
Я медленно брела по Коллинз-стрит, и меня впервые пронзила мысль о том, как плохо я на самом деле знаю этот город, как мало он знает меня. За все годы, проведенные здесь, я обрела лишь четыре места, куда могла пойти, рассчитывая, что меня встретят как хорошую знакомую. Одним из таких мест была гостиница Магвайров, но туда я пойти сейчас не могла. Мне не хотелось быть первой, кто сообщит им известие о Розе. Другим таким местом был дом Лангли, но из него я, собственно, и ушла. Еще был мой собственный дом, который сгорел. Оставался только магазин. Он был такой маленький, такой тесный. Наверное, Адаму он казался узким, ограниченным мирком, где все мои интересы упирались в кучку людей и тряпок. От этих мыслей мне даже стало стыдно; я и не думала, что когда-нибудь устыжусь этого. Быстро перейдя улицу, я скорее зашагала к магазину, как будто хотела спрятаться там вместе со своим неприятным открытием.
В магазине был обеденный перерыв, и все продавцы ушли. Первое, что я увидела, это большие вывески с надписью «Распродажа после пожара». Прямо возле двери умница Бен аккуратно сложил весь попорченный пожаром товар, и хотя цены, естественно, были снижены, все же это лучше, чем остаться совсем внакладе. Пройдя внутрь, я сразу же увидела протекшие потолки, запачканные верхние полки, но замечала все это почти помимо воли, как будто во мне сидела еще одна женщина, созданная исключительно для дела. Глядя на Бена, радостно спешащего мне навстречу, я подумала, что он не поверил бы, если б узнал, что я способна думать о таких вещах, в то время как Адам уходит в плавание вместе с Розой.
– Мисс Эмма! Наконец-то ты объявилась!
– Ну, как дела, Бен? – спросила я, не узнавая собственного голоса.
– Эмми, что с тобой? – Он взял меня за руку. – Ты заболела?
– Заболела? Нет-нет, что ты. Все в порядке. Я просто зашла… посмотреть… как вы тут. Все так странно… и вообще… Я давно хотела зайти, но все не хватало времени.
Он улыбнулся краешком губ.
– А нам не хватало тебя, мисс Эмма. Правда, несмотря ни на что, мы все-таки работаем. Старик тоже не появлялся. Не знаешь, какие у них там планы – будут строиться заново? Наверху у нас творится Бог знает что. На днях заглядывал Клэй, но от него я так и не смог ничего добиться.
Мне хотелось сообщить ему о новом каменном здании, которое вскоре вырастет по ту сторону улицы. Бен бы обрадовался. Но у меня не хватало на это сил. Что бы я ни говорила, все мои мысли были о том, что уже больше шести часов.
– Скоро все прояснится, – сказала я рассеянно, – думаю, завтра.
– Хочешь осмотреть второй этаж? Он в довольно плохом состоянии. В крыше несколько дыр – там, где пожарные тушили горящую черепицу. К тому же все насквозь промокло. Поломана мебель, да это невелика потеря. Слушай, хорошо, что мы не успели отгрохать себе красивый офис, как я настаивал.
– Следующий уж точно будет что надо, Бен. Весь из черного дерева. Роскошный. Я вообще собираюсь вскоре стать гранд-дамой. Так что действительно невелика потеря.