Официант тронул Эдуарда за руку.
— Извините, сэр. Срочный вызов, — сказал он.
— Спасибо. Пойдем вместе, Лайла. Где телефон?
Поколебавшись, официант взглянул на Карлайл и сказал:
— Если мадам извинит меня, сэр… — Голос его упал до шепота.
— Боже праведный! — воскликнул Эдуард и взял Карлайл за локоть. — Там что-то случилось неприятное. Кузен Джордж просит меня подойти к нему. Я провожу тебя к столу, Лайла.
— Что он еще натворил, несчастный?
— Я вернусь сразу, как смогу. Извини.
Эдуард направился к выходу, и Карлайл с изумлением увидела, что он очень бледен.
В почти пустом вестибюле Эдуард остановил официанта.
— Он очень плох? — спросил он. — Серьезно ранен?
Официант поднес стиснутые руки ко рту.
— Говорят, он мертв.
3
Бризи Беллер находился в комнатушке за кабинетом, где обычно играл со Скелтоном в покер. Проходя через кабинет, Эдуард услышал увещевания и звуки борьбы; дверь ему удалось открыть только преодолев чье-то отчаянное сопротивление. Двое мужчин бестолково топтались возле сидевшего на полу Бризи, пытаясь поставить его на ноги. Дирижер обмяк и не сопротивлялся. Его мягкие руки как бы сами по себе ерзали по столу. Волосы растрепались, дыхание прерывалось, рот был широко открыт, из глаз непрерывно лились слезы. Дэвид Хан, секретарь Бонна, стоял позади Бризи и похлопывал его по плечу.
— Вы не должны делать этого, старина, — говорил он. — Честное слово. Не следует даже пытаться.
— Оставьте меня, — прошептал Бризи. Сесар Бонн, ломая руки в общепринятом жесте отчаяния, смотрел мимо Эдуарда в глубину кабинета. Там за столом сидел человек в монокле и чуть слышно разговаривал по телефону.
— Как это случилось? — спросил Эдуард.
— Смотрите, — сказал лорд Пестерн.
Эдуард пересек комнату.
— Его нельзя трогать, — затараторил Сесар Бонн. — Извините, сэр, простите меня. Доктор Алингтон сразу сказал, что его нельзя трогать.
— Я и не собираюсь его трогать.
Он склонился над лежавшим на полу Риверой. Его длинное тело аккуратно положили у дальней стены. У ног лежал неуместный венок, а чуть дальше — аккордеон. Глаза Риверы были открыты. Верхняя губа поднялась вверх и обнажила зубы. На белой рубашке под расстегнутым пиджаком расплылось кровавое пятно. В самом центре пятна из груди убитого торчал короткий темный предмет.
— Что это? Похоже на дротик.
— Закройте ту дверь, — сердитым шепотом проговорил Бонн. Хан подошел к соединяющей помещения двери и закрыл ее. Как раз в этот момент мужчина у телефона сказал в трубку: «В кабинете. Буду ждать вас, конечно».
— Мы разорены. Мы погибли, — сказал Бонн.
— Люди подумают, что проводится финансовое расследование, только и всего, — сказал Хан. — Если мы не потеряем голову.
— Все равно убийство скрыть не удастся. Настаиваю, мы разорены.
Еле слышным фальцетом вдруг заговорил Бризи:
— Слушайте, ребята. Слушай, Сесар, я не знал, что все так плохо. Я не мог предвидеть. Откуда мне было знать. Меня ведь не в чем упрекнуть, правда? Я успел предупредить мальчиков, сказал им: что-то не так. И ведь ничего бы не изменилось, если бы я действовал иначе, ты согласен, Дейв? Они ведь не могут меня ни в чем обвинить, верно?
— Успокойся, старина.
— Ты все делал правильно, — решительно заявил Бонн. — Поступи ты иначе — был бы жуткий скандал! Катастрофа — и ничего больше! Нет-нет, все правильно.
— Да, но послушай, Сесар, это же ужасно — что мы натворили. Похоронный марш в качестве коды и все такое. Я знал, что получится ерунда. Я говорил об этом, но он настоял на другом варианте. Все мальчики со мной согласились! — Дрожащим пальцем он указал на лорда Пестерна. — Ваша бредовая идея. Вы ее нам навязали. Сами видите, куда она нас завела. Какой конфуз: кода — и она же похоронный марш!
С искривившимся ртом Бризи захохотал, делая судорожные вздохи и колотя руками по столу.
— Заткнитесь, — раздраженно сказал лорд Пестерн. — Вы — дурак.
Дверь открылась, и вошел мужчина с моноклем.
— Что здесь за шум? — спросил он и подошел к Бризи. — Если вы не в состоянии держать себя в руках, мистер Беллер, придется принять радикальные меры.
— Он взглянул на Бонна и добавил: — Дайте ему бренди. Если сможете, достаньте аспирин.
Хан удалился. Бризи рыдал и что-то вполголоса бормотал.
— Полиция будет здесь с минуты на минуту, — сказал мужчина с моноклем. — Меня попросят сделать заявление. — Он сурово посмотрел на Эдуарда. — Кто это такой?
— Я послал за ним, — сказал лорд Пестерн. — Он был в ресторане с моими близкими. Мой кузен Нед Мэнкс — доктор Алингтон.
— Понятно.
— Я подумал, что мне будет приятнее, когда рядом Нед, — задумчиво проговорил лорд Пестерн.
Доктор Алингтон повернулся спиной к Бризи и взял его руку. Внимательно посмотрел на дирижера.
— Вы немного не в порядке, мой друг, — заметил он.
— Это не моя вина. Не смотрите на меня так. Я ни в чем не повинен. Господи…
— Да я ничего подобного и не думаю. Бренди вам помогает? Вот и оно.
Хан принес бренди.
— Аспирин нашелся, — сказал он. — Сколько нужно?
Доктор Алингтон вытряхнул из флакона две таблетки. Бризи выхватил у него флакон и высыпал на стол штук шесть. Доктор остановился на трех. Бризи запил аспирин бренди, вытер лицо платком, зевнул во весь рот и затрясся всем телом.
В кабинете послышались голоса. Бонн и Хан подошли к Бризи. Лорд Пестерн расставил ноги и слегка согнул руки в локтях. Поза была знакома Эдуарду. Она означала, что лорд Пестерн в тревоге. Доктор Алингтон вставил монокль в глаз. Бризи продолжал что-то шептать.
В дверь постучали. Затем она открылась, и вошел плотный мужчина с сединой в волосах. На нем было темное пальто, хорошо сшитое, теплое и немодное, на голове — котелок. Его светлые глаза дольше и внимательнее, чем принято при встрече с незнакомыми людьми, изучали присутствующих. Проницательный обезличенный взгляд поочередно остановился на каждом, а затем на теле Риверы, от которого все отступили в сторону. Доктор Алингтон отделился от группы.
— У вас здесь неприятности? — сказал вошедший.
Вы доктор Алингтон, сэр? Мои ребята поблизости. Я — инспектор Фокс.
Он приблизился к телу. Вдвоем с доктором они несколько секунд смотрели на мертвого Риверу. Фокс хмыкнул и вернулся к остальным.
— А кто эти джентльмены? — спросил он.
Сесар Бонн быстро подошел к нему и затараторил.
— Мне хотелось бы узнать имена, — сказал Фокс и вынул записную книжку. Переписывая присутствующих, он смотрел каждому в лицо и дольше всех задержал взгляд на Бризи. Бризи полулежал на стуле и не сводил глаз с инспектора. Пиджак со стальными пуговицами съехал набок. Один карман был оторван и висел.
— Простите, сэр, — сказал Фокс, — вам плохо? — Он наклонился к Бризи.
— Я разбит к чертовой матери, — захныкал Бризи.
— Так, если вы позволите… — Инспектор сделал мягкое неуловимое движение, и револьвер из кармана дирижера перекочевал в его большую руку в перчатке.
Бризи вытаращил глаза, а потом дрожащей рукой указал на лорда Пестерна.
— Это не мой револьвер, — забормотал он. — Не подумайте. Это вот чей — его светлости. Он пальнул в беднягу Карлоса, и старина Карлос упал, чего вовсе не хотел делать. Так ведь было, ребята? Так, Сесар? Боже, неужели никто не может рассказать обо всем вместо меня? Его светлость дал мне револьвер.
— Не волнуйтесь, — успокоил его инспектор. — Мы сейчас обо всем поговорим. — Он положил револьвер к себе в карман. Еще раз пристально оглядел всех в комнате. — Итак, благодарю вас, джентльмены, — сказал он и открыл дверь. — Нам придется еще раз побеспокоить вас, доктор, а остальных я прошу подождать здесь.
Они прошли в кабинет. Там их уже дожидались четверо. Фокс кивнул, трое из четверых присоединились к нему, и все они направились в комнату, прилегающую к кабинету. В руках у них были черные сумки и тренога.