Лем торжествовал.
— Муж, дружище. Я понял, что почти накрыл ее. Поэтому я спросил: «Тогда, пожалуйста, подскажите по крайней мере номер квартиры». «Конечно, — сказала она, — ЗЬ». И пошла с пуделем дальше. Я зашел в вестибюль и посмотрел имя под номером ЗЬ — Мари Кросс.
— Мари Кросс! — воскликнул Эндрю.
— Именно так, старина. Это имя что-нибудь тебе говорит? Мне ничего, однако. Боже мой, называть себя Мари Кросс, ходить в разваливающийся старый дом со своим «мужем»… Хм! Я чуть было не решился тут же пойти прямо наверх и посмотреть ей в лицо. Потом подумал, черт ее знает, может, «муж» там с ней, а я не особенно способен к кулачным разборкам. Я походил вокруг, подумал какое-то время, надеясь, что она или ее «муж» выйдут на улицу. Но потом мне пришлось вернуться к своему цыпленочку. Я так полагаю, все равно тогда это было бессмысленно. Я мог рассчитывать только на следующий четверг, когда она вновь появилась бы, чтобы сказать, что я знаю. Но так вышло, что следующего четверга не состоялось, потому что ее убили.
Лем поднялся с ручки кресла, взял небольшую записную книжку и карандаш из нагрудного кармана, записал адрес и, вырвав листок, протянул его Эндрю.
— Вот, дружище. Понимаешь, я бы рассказал тебе это перед ужином, если бы твоя мать не помешала. Но ни в коем случае нельзя допустить, чтобы старушка пронюхала о чем-либо из этого. Ну, и поскольку это и есть тот любовник, которого ты ищешь, мне кажется, тебе больше не придется ни за кем гоняться.
Эндрю взял бумажку. Тридцать восьмая улица. Настоящая Мари Кросс живет в пригороде, в квартире с Глорией Лейден, не остается никаких сомнений. Этот сюрреалистический визит дал-таки ему что-то. Не то, правда, на что он рассчитывал. Но когда это бывало, чтобы что-то оказалось хотя бы отдаленно напоминающим то, на что он рассчитывал?
Он опять почувствовал ладонь отчима на плече. Ее давление было твердым и доверительным, демонстрирующим самое простое теплое чувство и желание помочь.
— Ну, старина, мне жаль с тобой расставаться, но цыпленочек никогда не уснет, пока не почитает мне. Она утверждает, что это успокаивает и хорошо для старого сердечка, так что ты ведь понимаешь, правда? Она не такая уж молодая, как ей того хочется. Грех задерживать старушку слишком долго.
Глава XVIII
Эндрю взял такси и доехал до Тридцать восьмой улицы. Было уже за полночь, и в окнах совсем не было света. Он поднялся по ступенькам и поглядел на звонки рядом с дверью. ЗЬ — Мари Кросс. Лем не обманул. Эндрю нажал на звонок. У него была слабая надежда, что никто не ответит. Он позвонил еще раз. Ничего не произошло. Эндрю толкнул дверь, та была закрыта на замок.
Напротив через улицу находился отель. Эндрю быстро нырнул в пустынный вестибюль. Ему казалось, что лейтенант Муни гонится за ним. Эндрю посмотрел телефон Мари Кросс в справочнике. Там значился только один — на Тридцать восьмой улице. Итак, квартира действительно принадлежала Мари Кросс, и Маурин вовсе не было необходимости прикрываться чужим именем. Видимо, она просто заняла квартиру, а Мари Кросс переехала к Глории Лейден. Он поискал Глорию Лейден. Вест Десятая улица. Должно быть, это. Эндрю вошел в будку и набрал номер.
Почти тут же на другом конце ответил женский голос:
— Послушайте, кто бы это ни был, что за звонки в такой час?
Эндрю спросил:
— Мари Кросс?
— Мари, — позвал голос Глории Лейден. — Это тебя.
Эндрю слышал приближающийся звук шлепанцев.
Потом другой голос сказал:
— Да?
— Мари Кросс?
— Да.
— Это Эндрю Джордан. Я должен поговорить с вами.
— Муж Маурин?
— Да, он.
— О Боже…
— Я приду прямо сейчас.
— Хорошо… послушайте, как бы это… я имею в виду — Глория красит волосы.
— Мне надо увидеть только вас.
— Тогда… тогда, знаете, здесь есть бар на углу между Десятой и Шестой улицами. «Бангкок».
— Я буду там через четверть часа.
«Бангкок» был чрезвычайно слабо освещенным баром, с некоторой едва уловимой претензией на Восток. Узнать Мари Кросс было просто, потому что она была единственной девушкой среди горстки посетителей бара, — высокая, стройная, довольно угловатая, с собранными в пучок черными волосами. Когда Эндрю подошел к двери, она повернулась, и он направился прямо к ней.
— Мистер Джордан? Пойдемте сядем за стол. Эти барменские уши — они могли бы использовать их в качестве радаров для всего Восточного побережья.