В свое время именно Тидда, будучи еще старшим дозорным восточной границы, инициировал строительство каменной стены к востоку от Долины Курганов – после того как рухнула старая граница по реке Буйной и Тракту, и князь поручил срочно соорудить новый рубеж обороны.
Как оказалось, Тидда, ввиду чрезвычайной ситуации (а может, и благодаря помолвке со старшей дочерью князя) став вторым советником Князя (хотя ему не было и тридцати), настоял и на рытье рва с внутренней стороны от стены – что, конечно же, противоречило всем канонам фортификации. Как видишь, Максим, его ухищрения нисколько не помогли. Почему? Видимо все неудачи стоит списать на колдовство Чародея из Ягомари, — задумчиво протянул Анор. — Курган, где был захоронен князь Мелендил со своим окружением, назвали Мир-Хауд, что на новоэльфийском означает «алмазный могильный холм». Первое время – целых четыре столетия – люди помнили о той, что была захоронена рядом с князем.
— Том, держа брошь у кургана, назвал ее бывшую владелицу прекрасной, что можно перевести и как справедливая, — неуверенно сказал я.
Анор же отозвался неожиданным возгласом:
— Маниэль — справедливейшая из принцесс, помогавшая многим простым людям! Так говорили о ней жители Кародлани. Сколько преданий было сложено о ней еще при жизни! Но время безжалостно: вымерли от морового поветрия последние жители Кародлани, и не стало даже памяти о Маниэль…
Лишь один житель Вековечного леса иногда выходил на край своих владений и горестно вздыхая, вспоминал лето 1409 года…
Спустя полторы тысячи лет судьба вновь зримо напомнила ему времена последних принцев Кародлани: спасая из заточения Умертвий четверых забавных на его взгляд «зайцев» — коротышек, он взял на память брошь, усеянную синими камнями подобно крыльям бабочек… Брошь той, что была волшебной прекраснейшей и чистейшей из принцесс былого Севера.
О происхождении этой броши, и о том, как она попала к Берену, я расскажу позже. Надо еще сконцентрироваться. Лучше всего, на месте событий: на курганах или даже в Лесу, — закончил Анор рассказ на сегодня.
ГЛАВА 4. ВРАТА КУРГАНОВ
С восточной стороны Чертог Радости обрывался склоном холма. Вверху склон был довольно крутой, чуть ниже – пологий. Обзорная площадка перед его главным входом была огорожена подобием крепостной стены. Войн давно не было, и ее соорудили явно ради красоты – тем более, стена была построена только с одной стороны и обращена на восток, на город.
Жители Гронхельма приходили сюда в дни празднеств и будние дни – кто за общением, кто за весельем. Поэтому и прозвали его Чертогом Радости. Раз в год здесь проводится большое Угощение – для детей и взрослых. Обычно оно бывает осенью, чтобы отведать как можно больше плодов Урожая.
Я попал в этот мир осенью прошлого года, уже после Угощения... Но успел услышать немало восторженных рассказов о нем – в основном, от Хэмфаста – добродушный лавочник охотно посвящал меня в повседневную жизнь местных жителей. Анор же был нелюдим и, по-видимому, сторонился таких мероприятий, тем более, он жил тогда еще в Крае малоросликов.
Но вот начинается новое лето. А за ним придёт и осень с её очередным пиршеством в стенах Чертога… Но, как бы меня ни прельщали рассказы о празднике Урожая, надеюсь, меня до этого времени здесь уже не будет. Ведь мы ищем проход в другой мир. По-русски он называется «портал» – я так и сказал Анору, и слово ему понравилось. Тем более, он уже неплохо овладел русским языком. И даже составил словарик – толстую тетрадку с записанными словами, которые он всё выспрашивает у меня…
Для некоторых слов он уже подобрал соответствия в языке дальних жителей востока Средиземья – но, увы, лишь немногим более десятка: их земля так далека, что полностью языка никто здесь не знает, и нет более обширного списка даже в самых древних хрониках. Всего несколько слов, услышанных Береном Тарбадским от своего подчинённого Барса, и еще несколько – из разных записей, где упоминаются коневоды или древние озерные жители – среди них иногда попадались жители еще более дальнего востока…
И я нашел многочисленные схождения этого «неведомого» восточного языка с германскими языками. С помощью Анора я составил сравнительный словарь с языком «дальних истерлингов», у которых, видимо, не было общего наименования — случай весьма распространенный в истории, когда жители называют себя по именам конкретных населенных пунктов или местностей и не имеют общего этнического самоназвания.
Видимо, протогерманские диалекты просачиваются в Средиземье. И это земное влияние на языки Запада Средиземья усилилось к концу Четвертой эпохи. Вот почему я встретил здесь названия, не выводимые из новоэльфийского или Всеобщего языка. Среди них я отчетливо различил знакомые корневые основы. И это не случайные совпадения, мои догадки подтверждает смысл названий. Недаром город, построенный у Зеленых курганов, назван Гронхельм — Зеленый холм: такое значение легко выводится из языков германской группы, и подтверждается расположением города к востоку от древних курганов, поросших зеленой травой…