Мы еще покрутили головами, сидя на мулах: вверх уходили зеленые склоны курганов, которые смотрелись сейчас, при свете дня, почти жизнерадостно. И мы тронулись в обратный путь.
Анор ехал понуро, наклонясь к холке мула – его одолевали грустные мысли… Сколько еще предстоит работы в пыльных архивах! Сколько еще мы будем искать сведения, которых может и не оказаться среди бумаг и пергаментов! Но которые все равно кто-то знает, ибо древние народы не раз пользовались этими проходами в иные миры.
Минул полдень, когда мы снова подъезжали к Чертогу Радости. Обогнули его холм слева – то есть, с севера, и решили остановиться на небольшой привал. Хотя мы ехали верхом, но нас порядком притомило солнце. Нас так и манила тень от каменной стены, ограждавшей Чертог спереди – то есть с востока, со стороны Гронхельма. Солнце начинало клониться к западу и тень от стены, путь еще и небольшая, уже была.
Мы повернули мулов вбок - поперёк склона холма и вот расположились на земле, подложив под себя седельные сумки. Вначале я сидел, прислонившись к стене спиной. Но потом повернул голову вверх – видел неровную каменную кладку – выше этой серой стены – бежевый парапет ограды…
И заметил, что в стене, совсем рядом с нами – почти за моей спиной – есть выемка – небольшой грот. Эта почти пещера, но в гроте может с трудом разместиться взрослый человек. А если раскинуть руки, они занимают всю ширину этой выемки. А глубиной этот грот чуть шире тела человека.
Я так и сделал – встал и сделал шаг назад. Камни, сложенные аркой над моей головой, чуть нависали. Я вспомнил детство: наш старый Дворец Культуры и в этом поразительно напоминал Чертог Радости: когда я еще ходил в детский сад, то, раскинув руки, стоял в таком же небольшом гроте, в такой же серой стене, ограждавшей Дворец спереди… И я мечтал: вот мой дядя приедет (он тогда часто приезжал к нам – ведь я был его единственный племянник, а своих детей у него еще не было) и сделает снимок на фотоаппарат – как я стою в этом гроте…
Но когда я ему сказал, что хочу сняться на фото – он меня не понял и начал с расстановкой как для маленького объяснять: Вот к вам в детский садик придет дядя и сделает снимок…
Вскоре так и случилось – пришел фотограф сделал снимок нашей группы. Он так и остался в моем фотоальбоме подписанный 1985-м годом…
Но сейчас я нахожусь в 2319 году Четвертой эпохи Средиземья. Как выбраться отсюда, мы знаем лишь теоретически. О, сколько нам еще придётся глотать пыль древних рукописей, пытаясь отыскать крупицы правды среди моря домыслов и заблуждений! Мы искали древние народные ритуалы – способы, с помощью которых люди проходили через горные ворота и попадали в другой мир…
Сейчас же эта вылазка за город на природу нас развеяла. Зеленые холмы под жарким солнцем, петляющая меж ними дорога – остались в первой половине дня. Впереди ожидал путь через предместья города. Но пока мы отдыхали в тени стены, а я по-прежнему стоял в ее углублении, словно играл подобно ребёнку. И отчего-то обратился лицом к стене… Темнота. Но когда повернулся обратно, вместо яркого света я обнаружил ту же темноту.
«Кажется, проход в другой мир сработал!» – мелькнула подобно молнии мысль. И обыденно, как почти само собой разумеющееся, я принял свое новое перемещение. Сердце в груди колотилось, когда я осторожно попробовал ощупать темноту вокруг себя: это был коридор. И наощупь, придерживаясь руками за камни на боковых стенках хода, я двинулся в сторону выхода - туда, где не более полуминуты назад сиял дневной свет. Может, я сумею позвать Анора… Но после нескольких шагов мои руки наткнулись на глухую стену. Я развернулся и стал пробираться в обратную сторону.
Темнота не кончалась. Но я стал постепенно различать, что нахожусь в огромной зале – черные стены лишь слабо отсвечивали в едва заметном призрачном свете, который ниоткуда не лился, а казалось, исходил из самих стен.
И в этой темноте я различил присутствие кого-то… Я ничего не слышал, но уже ощущал.
Внезапно я понял, что мне предлагают остановиться. Я прекратил продвигаться вперед и замер. Неясные черные тени от выступов стен уходили вверх. Где-то там выше я различал больше света: слабым отраженным светом дня светились маленькие окошки, возможно, вентиляционные шахты…