Старик весь сжался в комок:
— С доброй женой у меня будет двадцать лет хорошей семейной жизни даже в таком преклонном возрасте. Сомневаетесь? — просверлил он меня взглядом.
— Нет.
Старик расслабился:
— Ну ладно. А что вам понадобилось в Ирландии?
Меня вдруг бросило в жар:
— На таможне мне посоветовали пристально присмотреться к этой стране, погрязшей в нищете, стонущей от поповского засилья, вымоченной дождями и утопающей в слякоти, в этой...
— Господи боже! — воскликнул старик. — Да вы писатель!
— Как вы догадались?
Старик фыркнул, жестикулируя:
— Вся страна ими кишит. В Корке писатели ворочают камни, в Киллашандре — бродят по болотам. Помяните мое слово, настанет день, когда на каждое человеческое существо будет приходиться по пять писателей!
— Да, я действительно писатель. Прошло несколько часов, как я сюда прибыл, и мне уже кажется, что солнца не было тыщу лет, а только ливни, холод, блуждание по дорогам. Мой режиссер дожидается меня где-то. Вот бы добраться до этого места. Но я, как говорится, без задних ног.
Старик наклонился ко мне:
— Вам что, уже здесь разонравилось? Свысока смотрите?
— Ну...
Старик отмахнулся:
— Почему бы и нет? Всем нужно смотреть на кого-то свысока. Вы смотрите свысока на ирландцев. Ирландцы — на англичан, а те — на весь мир. В конце концов все потом улаживается. Думаете, меня раздражает выражение вашего лица, на котором написано, что вы приехали проверить наше дыхание и убедиться, что оно кислое, измерить наши тени и убедиться, что они короткие? Нет! Я же и помогу вам раскусить нашу треклятую страну. Идемте туда, где вы сможете стать свидетелем жуткого события, кошмарной сцены. Туда, где встречаются парки и норны. На истинную родину ирландцев... A-а, до чего же вы ее возненавидите! И все же...
— Все же?
— Прежде чем уехать, вы полюбите нас всех. Мы неотразимы. И знаем это. В этом-то и вся беда. Оттого что нам это известно, мы становимся еще невыносимее, а это, в свою очередь, заставляет нас лезть из кожи вон, чтобы стать еще неотразимее. Вот так мы и гоняемся за своим хвостом по всей стране, ничего при этом не выигрывая и ничего не теряя. Вот! Видите ту процессию из безработных, топающих по дороге в дырявых лохмотьях?
— Да.
— Это первый круг ада! А видите тот молодняк на велосипедах со сдутыми шинами и колесами без спиц, крутящий педали босыми ногами под дождем?
— Да.
— Это второй круг ада!
Старик замолчал.
— А там... можете прочесть? Третий круг!
Я прочитал вывеску:
— «У Гебера Финна»... да это же паб!
Старик изобразил удивление:
— Действительно, пожалуй, вы правы. Идемте, я познакомлю вас со своей... семьей.
— Семьей? Вы же говорили, что не женаты!
— Так и есть. И все равно — вперед!
Старик хорошенько стукнул по двери. И мы оказались в баре: сверкающие краны и с десяток встревоженных лиц резко обернувшихся к нам посетителей.
— Ребята, это я, — возвестил старик.
— Майк! Ну ты и напугал нас! — сказал один.
— А мы подумали, может, случилось чего! — сказал второй.
— Может, и случилось, по крайней мере для него. — Майк похлопал меня по локтю. — Что будешь пить, парень?
Я осмотрелся вокруг, хотел сказать «вино», но вместо этого ляпнул:
— Виски, пожалуйста.
— Давай мой «Гиннесс», — сказал Майк. — Теперь познакомимся со всеми. Вот Гебер Финн, он владеет пабом.
Финн протянул мне виски:
— Скорее тем, что от него осталось после того, как его прозакладывали три-четыре раза.
Майк двигался дальше, показывая пальцем:
— Это ОТейвин, у него самые шикарные болота во всем Килкоке, он добывает торф, чтоб не гас огонь в ирландских очагах. Он искусный охотник и рыболов, как в сезон, так и в межсезонье.
ОТейвин кивнул:
— Я браконьерствую. На воде и на суше.
— Вы честный человек, мистер ОТейвин, — сказал я.
— Нет, — сказал ОТейвин. — Как только я найду работу, я покончу с этим.
Майк повел меня дальше:
— Следующий — Кейси, может подковать твоего коня.
— Кузнец, — сказал Кейси.
— Починить спицы твоего велодрына.
— Веломеханик, — сказал Кейси.
— Отрегулировать свечи твоего драндулета.
— Автослесарь, — сказал Кейси.
Майк двинулся дальше:
— А это Келли, наш торфяной учетчик!
— Мистер Келли, вы ведете учет торфа, добытого мистером О’Гейвином на болоте?
Все засмеялись, и Келли сказал:
— Это распространенное туристское заблуждение. Так мы называем беговые дорожки. Я эксперт по скачкам. Я развожу лошадей...
— Он распространяет билеты на тотализаторе! — выкрикнул кто-то.