Комиссар перепробовал все известные ему ключи, придумывал сам различные комбинации, но все безуспешно. Наконец ему пришла в голову мысль, что шифр составлен при помощи книги и, таким образом, не может быть разгадан посторонним лицом.
Способ этот очень прост. Ключом служит определенная страница какой-нибудь совместно выбранной книги. Желая прочесть слово или букву, обозначенную цифрой, считают на указанной странице буквы, пока не дойдут до нужного числа.
Но как угадать, какая книга и какая страница в ней служили ключом к таинственной записке?
Осмотр комнаты убитого не дал ничего нового. Кроме старого журнала, да и то принадлежащего хозяину, в ней ничего не нашли. Журнал этот, по-видимому, уже очень давно валялся без употребления и не мог сослужить комиссару никакой службы.
Долго ломал себе голову комиссар над заданной ему загадкой, как вдруг неожиданная мысль сверкнула у него в мозгу. При убитом был найден номер «Городских ведомостей» за двенадцатое января! Не тут ли крылась разгадка?
С одной стороны, с другой, сверху, снизу пробовал комиссар прочесть злополучный листок, но не мог получить и подобия слова.
Наконец при шестой попытке получились буквы:
Этот же метод, если читать снизу вверх, дал последовательно буквы:
Опять ничего путного!
Комиссар сердито бросил карандаш и задумчиво устремил взгляд в одну точку, как вдруг его почти бессознательный взор остановился на написанных им машинально одна под другой в два ряда буквах:
Быть может, тут возможны какие-нибудь сопоставления?
Действительно, на этот раз ему посчастливилось. После нескольких неудачных попыток ему пришло в голову читать по букве в каждом ряду. Он начал с первой верхней буквы F, затем взял вторую в нижнем ряду — Е, потом третью в верхнем — Р и т. д. Получилось слово «Фернкорн».
Таким образом прочел он всю записку.
Она гласила: «Завтра вызвать Фернкорна».
Фернкорн! Ведь так звали того капитана, который состоял начальником штаба фельдмаршала Гольмгорста и за которым было установлено наблюдение в самом начале дела.
Что общего мог иметь убитый с этим человеком, неподкупная честность которого была вне сомнения?
Начальник тайной полиции Вурц, к которому обратился с этим вопросом комиссар, пожал плечами:
— Видите ли, милейший доктор, все это дело крайне таинственно. Тут переплетены такие нити, о которых мы, увы, не имеем и понятия. Сдается мне, что нас ждет еще не один сюрприз, да и неприятный к тому же. Во всяком случае за капитаном придется последить. Какую связь все это имеет между собой, мне самому пока не ясно, но связь существует несомненная и даже весьма тесная. В пользу этого говорит, во-первых, то обстоятельство, что покойный Джиардини считался женихом баронессы, которая является невестой капитана Фернкорна. Этим можно объяснить участие капитана в столь странном деле, несмотря на его безупречную репутацию. Но мы должны быть готовы ко всему, ко всяким предположениям и случайностям, и не упускать из вида следующего обстоятельства, весьма подозрительного: у фельдмаршала Гольмгорста были украдены документы во время бала. Кто, как не начальник его штаба, мог знать, что бумаги в то время находились у фельдмаршала? Кто мог указать место, где они спрятаны? Опять-таки начальник штаба, к которому он всегда питал неограниченное доверие. Сопоставьте то, что капитан был в тот вечер среди приглашенных и что в посмертной записке убитого шпиона упоминается его имя, и у вас получится картина, которой отнюдь нельзя пренебрегать! Прибавьте к этому, что, по словам вашего коллеги Мартенса, баронесса была сильно напугана при упоминании имени Фернкорна и стремилась узнать, считает ли его полиция замешанным в этом деле.
Проще всего было бы, конечно, пригласить капитана сюда. Но мне такой шаг представляется опрометчивым. Если Фернкорн в деле не замешан, то мы напрасно оскорбим его и все равно ничего нового не узнаем. Если замешан, то раньше времени вызовем у него подозрения. Вообще надо действовать с большой осторожностью. Как ни мало нам удалось достичь, но и это может быть уничтожено одним неверным шагом.
Вурц немедленно собрался к фельдмаршалу Гольмгорсту и изложил ему обстоятельства дела.
— Милостивый государь, — возразил ему фельдмаршал, — за капитана Фернкорна я ручаюсь головой. На свете нет человека порядочнее его. Я не могу допустить, чтобы этот доблестный офицер сошел хоть на дюйм с пути долга и чести.