– Увы, дорогая, все мои истории уже позади. Я прожила в каком-то смысле смешную жизнь, Эстер. Я попадала в самые разные переплеты, но при этом никому не причиняла вреда, разве что самой себе. Однако мне кажется, что если бы представилась возможность повторить все снова, вряд ли бы у меня вышло по-другому. Фредди совсем иная. Она молода и привлекательна, ей обязательно нужно выйти за Барни, нарожать ему кучу прелестных детишек и вить из него веревки. Приобретя горький жизненный опыт, она утратит веру в себя, и тогда, я думаю, она уже не выйдет за Барни. Не станет его обманывать, не захочет признаваться ему в своей слабости. Не знаю, может, все на самом деле не так. Я вообще-то плохо разбираюсь в человеческих характерах, но, как бы то ни было, я всеми правдами и неправдами постараюсь помешать нашему донжуану заморочить ей голову. Вряд ли моему сердцу грозит какая-то опасность. Мне не впервой, я справлюсь.
Она громко рыгнула и постучала себя по груди.
– Святители небесные! Все это жаркое!
– Надеюсь, у тебя получится, Вуди, и Фредерика скажет тебе спасибо.
– Я не нуждаюсь в благодарностях, – спокойно ответила Вуди.
Эстер подняла глаза на полную, жизнерадостную и довольно заурядную с виду подругу и сказала ласково:
– Да, дорогая, я это заметила.
Глава III
Когда утром после мощного налета видишь, что мир остался прежним, это кажется чудом. Эстер, кутаясь от холодного утреннего воздуха в плащ-накидку на красной подкладке, шла по парку вместе с Вуди.
– Смотри, вон там, в поле, появилась новая воронка. Наверное, от той бомбы, что упала около десяти. А мне казалось, что взрыв был гораздо ближе.
– Связка из трех, – спокойно заметила Вуди на привычном для живущих под бомбежками жаргоне. – Там дальше, в парке упала еще одна… Видишь, где просвет среди деревьев? Еще немного левее, и угодила бы в кухню-столовую. Вот бы их всех там тряхнуло!
Перелом голени был приятно удивлен, увидев Эстер утром в палате.
– Доброе утро, сестрица. Что-то я вас раньше тут не замечал.
– А я вас замечала, – с улыбкой сказала она, подходя к пациенту с влажной фланелевой салфеткой в руках. – Вчера, когда вас выкатывали на каталке из операционной. Вы не обратили на меня внимания.
– Не может такого быть, – ухмыльнулся больной.
Приятный молодой человек, стройный, светловолосый, с яркими голубыми глазами… Как правило, Эстер было ужасно скучно общаться с положительными молодыми людьми, но она распознала в нем нечто особенное.
– Как вы себя чувствуете?
– Не так уж плохо для семи часов утра. Мне сказали, что у меня перелом большой и малой берцовых костей. Вы можете объяснить, что это значит?
– Это значит, что вы сломали лодыжку. Теперь вашу ногу поместили в вытяжку, чтобы развести осколки и дать им правильно срастись. Проведете в таком положении несколько недель, потом вам наложат гипс, и вы сможете передвигаться на костылях, а когда нога окрепнет, гипс снимут. Выздоровление, конечно, займет довольно много времени, но бывают вещи и пострашнее.
Он внимательно посмотрел на нее:
– Вы все это говорите, только чтобы меня утешить?
– Я никогда не говорю «только чтобы». Дайте мне другую руку.
– Хотите подержать меня за руку? – с улыбкой спросил пациент.
– Только чтобы помыть ее. И не пытайтесь флиртовать со мной – я этого не люблю! – Эстер резко опустила рукав его пижамы.
– Прошу прощения, – сказал он удивленно и немного обиженно.
Она посмотрела на его одежду, сложенную в шкафчике, и стоящие снизу туфли, которые хоть и пострадали от обломков, но все же сохранили красивый темно-коричневый цвет, который бывает только у дорогой кожи.
– Вы гражданский?
– Нет. Я годен к несению военной службы на флоте. Просто приехал домой на побывку и помогал на своей старой работе.
Эстер не стала спрашивать, что это за работа, однако слово «домой» привлекло ее внимание.
– Вы живете в Геронсфорде?
– Неподалеку. Знаете большую пивоварню возле Годлистоуна?
– Вы хотите сказать, что вы пивовар? – со смехом сказала она.
– Вообще-то да, а что вас удивляет?
– Просто вы не похожи на пивовара, вот и все.
На его губах мелькнула ироническая улыбка.
– По-вашему, я смахиваю на гомика?
Живя замкнутой жизнью в маленькой квартирке вместе с матерью, Эстер не привыкла общаться с мужчинами на равных, не умела распознать добродушного подтрунивания. Смутившись, она немного неуверенно ответила:
– Нет, конечно. Я привыкла считать, что пивовары – это здоровенные мужчины с мускулистыми руками и красными носами.