— Так… Все понятно, — пробормотал командир, остановив свой взгляд на девочке. — Слушай, Фриц…, - замолчал он, не договорив фразу (ему казалось, что он что-то упускает из виду и это чувство из мелкого, едва ощущаемого, разрасталось в огромное, почти физически заметное). — Что с этим ребенком? — Зауэр, наконец-то, понял, что не давало ему покоя все это время. — Спроси, чем более этот ребенок? — вновь проговорил он, в упор рассматривая женщину. — Быстрее! В этих проклятых лесах всего можно ожидать!
Перед его глазами стояло реально осязаемая страница из печально знаменитого в этом районе приказа № 124-р, окрещенного солдатами «напрасной надеждой». «… руководитель подразделения должен обеспечить регулярный санитарный осмотр военнослужащих, включающий в себя наружный осмотр в полевых условиях (досмотр верхней одежды и незащищенных одеждой частей тела и головы), полный осмотр в стационарных условиях… Осмотреть полость рта… Состояние зрачков… Ушные раковины…».
— Что? — не выдержал Зауэр продолжительной паузы. — А вы чего встали, проверьте не подхватили ли чего-нибудь? — выкрикнул он, заметив как остальные солдаты проявляют острейший интерес к его солдат.
— У нее болит живот, господин лейтенант, — отозвался Фриц, отходя от женщины. — Говорит, девочка чего-то съела.
— Хорошо, — пробормотал тот, судорожными движениями проверяя складки своей формы. — Вроде ничего…, - его пальцы чуть медленнее прошлись по воротнику кителя, поднялись на волосы и замерли возле правого виска. — Чего скривился! Проверил?
Из-под кучи разного тряпья на немцев смотрели большие глазенки с застывшими в них слезами. Ребенок голыми ручонками крепко цеплялся в махровой платок женщины, стараясь закутаться в него по сильнее.
— Проклятье, — буркнул рядовой, с отвращением глядя на ветхое с торчащими клочками пуха одеяло, которое ему предстояло потрошить. — Как бы вшей не подхватить… Вот сволочь, — с еле слышным бормотанием он потянулся рукой к ребенку. — Pokaschi ego! Kakaj bolesn? — увидев тянущуюся к нему руку солдата, ребенок молча заворочался. — Uberi ruku.
Агнешка попыталась дернуться назад, но ее крепко держал второй солдат.
— Ne nado, — тихо зашептала она, правовой рукой закрывая головку девочки. — Ne trogajte. Eto sche rebenak.
— Что вы там копаетесь? — в раздражении крикнул лейтенант, наблюдая эту возню. — Нам уже надо уходить! Фриц, я вами очень недоволен…
Последняя фраза, озвученная крайне многообещающим тоном, подстегнула солдата. Не обращая внимание на сопротивление женщины, он стянул с головы ребенка платок и, брезгливо коснулся ее шеи и ушей. Ни чего не обнаружив, Фриц потянул на себя одело.
— Schto wi delaete, heljudi? — закричала вторая женщина, пытаясь встать с земли. — Sastudite ditj! Irodi! Matka Boska! — она с силой вцепилась в руку второго солдата, стараясь оттолкнуть его. — Ne trogajte ee! Ne trogajte! Na! Poluschaj! — ее кулаки начали колотить по спине рядового. — Otpusti ee, irod!
— Вот, ведьма! — не выдержав, Фриц ударил Агнешку по лицу. — Что ты вцепилась, как сумасшедшая?! Мы только посмотрим! — от удара ее голову мотнуло в сторону и на скуле заалел отпечаток. — Скинь с нее это трепьё! Быстрее! — он резко дернул одеяло с ребенка. — Посмотрим, и все…
Вдруг, прямо около его головы грохнул выстрел. От неожиданности Фриц слегка пригнул голову.
— Настоящий солдат, рядовой, всегда дисциплинирован. Он быстро и в точности выполняет приказ своего командира, — из-за его спины вышел Зауэер с пистолетом в руке. — Дисциплина, рядовой, только настоящая дисциплина отличает настоящего немецкого солдата от неполноценных рас! — вторая женщина начала медленно сползать на землю; она продолжала цепляться за солдатскую куртку, но обессиленные пальцы лишь скользили по плотной ткани. — Этих тоже.
Раздался еще один выстрел! Чуть более резкий, он сильно хлестанул по ушам солдат и унесся глубоко в лес.
— Выступаем, — бросил лейтенант, вкладывая в кобуру парабеллум. — До места расположения еще шагать и шагать…
Сгрудившаяся было группа, вновь растянулась. Несколько человек, назначенными в передовой дозор исчезли первыми, почти сразу же за ними двинулась остальная группа, а через несколько минут между деревьями скрылся и силуэт предпоследнего солдата.
— Хм… Думал мягкотелый…, - бормотал оглядывавшийся по сторонам Фриц. — Значит, обтесали мы его немного…
Вокруг никого не было. Деревья стояли неподвижно, лишь их верхушки печально раскачивались из стороны в сторону. Он успокоенно присел на корточки возле одного из тел и, затаив дыхание, начал шарить в одежде.
— Как знал ведь…, - прошептал он, рассматривая крохотное золотой колечко на безымянном пальце женской кисти. — Не зря папаша говорил, что у меня нюх на такие вещи… А ничего вещица-то!
Исхудавшие пальцы совсем не держали колечко. Оно практически без всякого усилия выпало на заскорузлую ладонь. Причмокнув от удовольствия, Фриц засунул вещицу куда-то за пазуху.
— Ничего, но все равно нищеброды, — продолжал он шарить по одежде. — Одно паршивое колечко. Ни цепочек, ни зубов…, - пальца тщательно прощупали швы и уголки, куда можно было зашить что-то ценное. — Может здесь что есть? — небрежно отшвырнув рваное одеяло, Фриц глянул на ребенка. — Дерьмо!
Встав он закинул карабин за плечо и побежал догонять своих.
Поднявшийся ветер шевелил отброшенное в сторону одеяло, край которого то и дело касался ножки ребенка, словно пытался укрыть от холода хотя бы эту часть тела ребенка. Из дыры на одеяле вырвался клочок ваты и гонимый ветром, скользнул по синим пупырышками на коже, потом по шершавой ткани рубашке и, наконец, запутался в длинных спутанных волосах.
… Ветер подул сильнее и одеяло с силой ударило о маленькое тельце. Ножка дернулась, словно от удара, и тут же же согнулась обратно…
Реальная история.
[Цитата] Из письма рядового первого класса Рудольфа Руупе своей супруге Марте Руупе от 27 ноября 1941 г. «Моя любимая Марта. Начиная каждое письмо с твоего имени, я хоть на немного, но ощущаю твое присутствие рядом. От тебя уже давно не было писем и я очень беспокоюсь за тебя. Ребята рассказывают, что наш городок уже несколько раз бомбили проклятые лимонники. Прошу тебя, будь осторожна! Знай, если с тобой что случиться, то я этого просто не переживу…
У меня все хорошо. Меня перевели в подразделение, обеспечивающее санитарную обработку… На передовой теперь бываю редко, за что ежедневно благодарю Бога. Хотя в последнее время, мое солнышко, я начинаю думать, чтотам высоко, на воздушных и мягких облаках Богу совершенно не до нас. Я знаю, что читая это, ты станешь меня ругать, но такие мысли посещают не меня одного…
… В окружной госпиталь ежедневно привозят новых раненых и мне часто приходится разгружать составы. Боже, Марта, в такие дни я про адски выматываюсь! В казарме у меня хватает сил лишь на то, чтобы снять шинель и рухнуть на кровать…
… Некоторые из них рассказывают странные вещи. Если бы раньше, я услышал такое, то просто рассмеялся бы в лицо такому шутнику. Но сейчас, я даже не знаю чему верить. Представляешь, рассказывают, что у русских где-то в Sibiri живут такие люди, которые не чувствуют боли. Их можно резать ножом, тыкать иглами, стрелять в них. Господин Кельнер, помнишь этого чудного старичка, о котором я тебе писал, говорит, что нечувствительно к боли — это редчайший феномен и не может быть у целого народа. А я тебе скажу, может эти русские, как и негры всегда не чувствовали боль…».
Реальная история.
[Цитата] Из книги Йорга Ф.П. Пожар: Германия в бомбовой войне 1940–1945 гг.
«В европейской исторической литературе последних лет [Пит У., Смит Е.К., Фредериксон И.Т. и т. д.] распространяется мнение о первенстве Люфтваффе в применении такого оружия, как фосфорные бомбы. Так, историк королевских ВВС Великобритании сэр Уильям Пит II приводит в качестве примера бомбардировку в 1941 г. немецкими самолетами местечка Чилстон, расположенногов нескольких километрах от патронного завода Главного управления вооружений и боеприпасов в графстве … Французский исследователь истории Второй мировой войны Лафайет А. В своей работе «Несокрушимая сталь» указывает, что впервые боеприпасы такого рода были, действительно, применены немецкими летчиками, но не в Великобритании в 1941 г., а в Испании 1937 г. (город Гранольерс под Барселоной)…».