— Боги великие! — воскликнул тот, распахивая дверь. — Ты жив?
Он улыбнулся. Стражник тем временем затащил его в свою каморку.
— Ба, да ты еще и ранен… Какой же я осел, господин Дарс приказывал же сообщить ему, если будут какие-то новости о тебе! Иди к нему скорее, я не могу оставить пост.
Келас кивнул и направился к кабинету жреца. Интересно было, с чего такая забота о простом уборщике? Всю дорогу по замку его провожали удивленные взгляды.
Он постучался и, дождавшись разрешения, вошел.
— И чего молчим? — Дарс сидел спиной и не мог видеть вошедего.
Наконец, он обернулся, и Келас тут же склонился в поклоне.
— Келас?! Ты жив?!
Юноша кивнул.
— Что ж… Я рад этому, на самом деле рад. Но что случилось? Ты сможешь хоть как-то рассказать?
Он кивнул, подошел к столу, взглядом попросил у жреца перо и бумагу, и принялся строчить.
Дарс молчал долго, обдумывая и перечитывая написанное.
— Что ж, ты просто молодец, Келас. Благодарю тебя за сведения. А теперь иди, тебе нужно отдохнуть и залечить до конца свою рану. Даю тебе три выходных дня пока что, а дальше видно будет.
Когда юноша, еще раз поклонившись, удалился, Дарс еще раз перечитал его доклад и решил, что откладывать визит к верховному не стоит. К тому же, он обещал выдать артефакты…
Выслушав доклад, тот долго молчал, потом все же не сдержал усмешки:
— Какая, однако, веселая жизнь у моих подопечных… Что ж, очень жаль, что магия оставила моего ученика. Каким бы великим жрецом Артейл он стал!
— Владелец замка Цартер — некий Варисий Царт. Замок получил по наследству от отца, вместе с дворянским званием. Но при дворе никогда не болтался, сидел в замке безвылазно. Возможно, он маг и пытается нам помешать.
— Либо занять место во главе. Значит так, Дарс, с этого момента замок Цартер со всеми его обитателями — моя головная боль. Ты нашел, кто будет захватывать нужного мне мага для Пирамиды?
— Да, — он поклонился.
— Отлично. Артефакты для захвата вон на том столе, забери. К каждому прилагается описание и инструкция. Надеюсь, они не будут возиться слишком долго.
— Я их простимулирую.
— Не сомневаюсь в тебе.
Оставшись один, верховный жрец Артейл бросил взгляд на листок с докладом Келаса, оставленный Дарсом.
— Значит, замок Цартер… Что ж, посмотрим…
Он подошел к огромному зеркалу, до сих пор скрытому большим покрывалом. Ленивый жест — и покрывало откинулось.
Жрец негромко начал читать заклинание. С каждым словом зеркало мутнело, пока совсем не перестало отражать комнату — в нем постепенно проявлялось какое-то совсем другое помещение и другой человек.
Несколько ярких факелов и большой очаг освещали маленькую комнатку в подвале. Хозяин замка вертел в руках какой-то большой нож, время от времени бросая взгляды куда-то в сторону.
Жрец прищурился — и произнес еще несколько слов. С этого мгновения он мог слышать все, что говорилось в том далеком замке.
— …рить, где Келас? — раздался из зеркала приглушенный голос хозяина. — Думаешь, будет лучше, если я позову палача?
Еще пара слов и жестов — и фокус изображения меняется, показывая комнату целиком. На поверку она оказалась камерой пыток. Девочка висела на цепях на дальней стене. То, что осталось от ее платья, едва скрывало израненное тело. На полу, не двигаясь, лежал кто-то еще.
— Я… не… знаю… — раздался тихий голос. — Не… знаю… никакого… Келаса… он не называл имя…
— Твой брат уже поплатился за свое молчание, — хозяин кивнул на безжизненное тело. — Думаешь, ты своим молчанием кому-то поможешь?
— Ас… Ас… он тоже… ничего не знал… — она тихо заплакала.
— Да ну?
— Мы клялись… мы ничего не знали… Он ушел ночью, он не мог сказать, куда…
— Это я уже слышал. Но, знаешь ли… — мужчина поднялся и подошел к девочке, взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Знаешь ли, дорогая Вика, я тебе не верю.
Она ничего не ответила. Отвечать было нечего.
— У твоего брата был хороший нож. Очень хороший нож… — лезвие скользнуло по ее щеке, оставив за собой яркий алый след. — Кажется, ты и правда ничего не знаешь. Жаль.
Сразу за этими словами последовал короткий сильный удар. Прямо в сердце.
Вытерев нож об остатки ее платья, мужчина вышел, не обращая на тела детей больше ни малейшего внимания.
Короткий резкий жест — и зеркало превращается в обычное, еще один — и его закрывает покрывало. Жрец отошел к окну и, распахнув его настежь, тяжело вздохнул. Вика и Ас… Те самые дети. И их больше нет.