— Именно. Спрашивая тебя, я всего лишь проверял твою интуицию, не больше. Кстати говоря, почему ты обращаешься ко мне так, словно меня здесь много?
— Там, откуда я родом, такое обращение считается вежливым… — вопрос наставника сбил юношу с толку.
— Глупости какие! Так и с ума сойти можно, если каждый будет обращаться ко мне так, словно меня тут много. Меня зовут Ний-Кан. Обращаться ко мне можешь и по имени, и словами вида «учитель» или «наставник». Заодно, скажи, как тебя самого зовут.
— Антон… — он на мгновение замялся и добавил, — учитель.
— Ан-тон, — старик задумчиво произнес имя вслух, словно проверяя, как оно звучит. — Красиво, но я никогда не слышал таких имен раньше.
— Оно по-настоящему редкое, — кивнул юноша. Да уж, носителей этого имени во всем мире совсем не так много. Всего один.
— Ну что ж, тогда не будем терять времени. Его у нас и так немного, как говорил один из твоих спутников. Ты пока переоденься, — старик кивнул на простую одежду, лежащую на деревянной табуретке. — Твоя-то для тренировок не очень-то удобна.
Не дожидаясь, Ний вышел из хижины.
Проводив учителя взглядом, юноша быстро переоделся и на миг задержался, увидев свое отражение в большом жестяном листе, висевшем на стене, и, судя по всему, заменявшем своему хозяину зеркало. С листа на него смотрело его отражение — но как же оно отличалось от всех тех, что приходилось видеть раньше! Он бы ни за что не дал себе своих двадцати двух, казалось, что простые штаны и рубаха, похожие на те, которые ему шила бабушка в детстве, зрительно уменьшают его реальный возраст. Но через тонкую ткань просвечивал яркий черный силуэт спящего на плече дракона, и он заставил юношу вырваться из омута воспоминаний. Встряхнув головой, он выбежал из хижины.
Ний-Кан стоял на краю поляны. Антону хватило нескольких секунд, чтобы оказаться рядом.
— Стой там, — короткий приказ заставил его подчиниться, с интересом следя за действиями учителя.
В руках Ний-Кана горели сине-зелеными огнями два крупных полупрозрачных камня. Старик шептал какие-то заклинания, заставляя камни вспыхивать яркими чистыми искрами. Эти всполохи становились все чаще и не исчезали дольше, постепенно его окружило сияние.
Голос становился все громче и чище, свет камней — ярче и пронзительнее. Пока мир не взорвался.
По крайней мере, так показалось Антону. На самом деле, окружающее Ний-Кана сияние расширилось настолько, что захватило и самого хранителя, и всю поляну, и часть леса.
— Вот так, — довольно кивнул старик. — Теперь никакая магия нам не помешает. Да и со временем проблем не будет.
— То есть?
— Искусство кар-теон при обучении не терпит магии. Никакой. Так что тебе придется обходиться исключительно своими силами.
— Ну это не страшно, я привык. А что со временем?
— Привык?! Странно… — старик задумался. — Что касается времени, то я активировал весьма занятный амулет, который позволит нам с тобой потратить на обучение столько времени, сколько нужно. Для всего остального мира пройдет всего лишь два мерта.
— Интересно… А как сделать такой амулет?
— Понятия не имею. Я не маг, — он пожал плечами. — Это будет твоя забота, когда-нибудь потом. А сейчас ты приступишь к обучению. То, что амулет дает нам бесконечное время, не значит, что его действительно можно растянуть на несколько лет. Таак…
Старик обошел вокруг юноши, уже всерьез оценивая его силы и подготовку.
— Физически ты очень неплохо развит, это позволит нам не тратить много времени еще и на это, — бормотал он, разговаривая скорее с самим собой, чем с Антоном. — Кое-что надо подкорректировать, это да. Ну, ничего, мелочи это, мелочи… Хорошо, — неожиданно заключил он. — Садись и слушай.
Устроившись напротив, старик внимательно посмотрел в глаза молодого человека.
— Ты пришел изучать искусство кар-теон и правильно ответил на вопрос — оно не предназначено для убийства или защиты. И не удивляйся, изначально кар-теон было всего лишь философией отшельников, тех, кто отринул законы общества и ушел в леса, горы, пустыни… Но однажды один юноша, пришедший к одному из сподвижников кар-теон, разделивший его взгляды, сломал все имеющиеся обычаи и правила. Он стал родоначальником искусства. История не сохранила его имени, к сожалению… Так вот, этот юноша стал родоначальником того кар-теона, который теперь все знают как самое великое и опасное искусство боя. И именно ему я буду тебя обучать.
— Но, учитель, если тот парень сломал все обычаи…
— Ну да. Так что все мы имеем право использовать искусство так, как посчитаем нужным. Ты должен был понять, что оно значило когда-то давно. Так вот, я передам тебе все, что знаю — и теорию, и практику. Так что ближайшие несколько месяцев для тебя будут довольно сложными.