«Ох… Ну что с тобой делать, пойдем. Прорвемся. Только когда будем на деле, выполнять все мои указания, хорошо? Иначе я не отвечаю за последствия».
«Как скажешь», — коротко ответил Дар.
Ред мог бы сказать много чего скептического об этом обещании, но благоразумно промолчал. А ночь показала, что он сильно ошибался насчет Дара — понимая, что попадаться сейчас совсем не в их интересах, он выполнял все указания профессионала, вплоть до мельчайшей детали. Пары часов хватило на то, чтобы «приобрести» все необходимое, даже получилось увести двух алашей, правда, вместо них в стойле остались лежать деньги. Привыкший за тысячелетия к виду земных лошадей, он некоторое время рассматривал верховых животных своего мира, напряженно о чем-то думая.
Олерисские алаши внешне были чем-то похожи на очень больших земных волков — голова мужчины едва доставала до спины животного. Он провел ладонью по мягкой шерсти животного и тот повернул голову, косясь на человека большими черными глазами.
— Вот уж со стороны морды тебя за волка никто и не примет. Уж слишком добрая, — прошептал ему Дар, почесав горло. Алаш закрыл глаза от удовольствия.
Довольно длинные острые уши, шикарный хвост, острые когти — все это делало алаша мало похожим на земную лошадь, однако по выносливости алаши могли дать сто очков вперед даже лучшим скакунам земли.
Остановившись в маленьком трактире практически у самых стен города, из тех, где постояльцам не задают никаких вопросов, а потом могут так же безмолвно прирезать, Дар принялся решать тот самый вопрос, который с вечера не давал ему покоя — как же уйти с заполненной народом площади.
Впрочем, один вариант решения задачки у него был. Но вот применять его не хотелось настолько, что Даррэй решил пока о нем даже не думать и постараться найти что-то подешевле. Тратить единственный козырь в самом начале путешествия очень и очень не хотелось. Но если не удастся ничего придумать, то он вполне был готов пойти и на такие жертвы.
Ошибки надо исправлять. А если не получится — то смывать. Кровью.
Гроза бушевала уже второй день. Мрачным утром посмотрев в окно, Антон поежился, но ничего не сказал.
Мастеру до погоды не было никакого дела, и он даже не думал о том, чтобы дать своему ученику какую-то поблажку. После вчерашнего дня, проведенного под проливным дождем, выползать из теплого домика не хотелось, но учителю достаточно было скосить глаз на юношу, чтобы тот решительно открыл дверь и, сделав шаг, исчез за стеной дождя.
Молнии разрывали иссиня-черное небо в клочки. Уворачиваясь от мелких веток и листьев, которые штормовой ветер безжалостно срывал с деревьев, Антон двинулся к лесу.
Обычный его маршрут составлял примерно пять километров. Не по ровной, асфальтированной дорожке, а по узкой стежке, которая после грозы оказалась настоящей полосой препятствий. Причем, на преодоление этого маршрута отводилось строго определенное время. И Антон должен был вернуться в ту самую секунду, когда упадет последняя песчинка.
Обладая от природы развитым чувством времени, которое позволяло ему даже на Земле спокойно обходиться без часов и никуда не опаздывать, молодой человек практически не испытывал сложностей при выполнении задания. И раз от разу сокращавшееся время его ничуть не пугало — возможности, данные его телу Мечом, потрясали.
Однако непохожесть Антона на обычных людей учитель заметил практически сразу и спуску не давал, требуя с него намного больше, чем тот мог себе представить. Не без труда, но постепенно он овладевал всем, что от него могло понадобиться.
Три месяца тяжелой учебы изменили его, закалив и тело, и душу. Овладевая искусствами боя — и на мечах, и врукопашную, он, тем не менее, весьма скептически относился к философии, не принимая на веру ни единого слова, думая над каждой фразой, сказанной учителем. Сам Ний-Кан не мог не понимать этого, но ничуть не старался в чем-то переубедить ученика — одной-единственной попытки хватило, чтобы бросить эту затею в самом начале. Жадно впитывая боевые знания, юноша оказался совершенно невосприимчив к осознанию особого статуса хранителей искусства кар-теон в Олерисе.
Пробираясь сквозь очередное нагромождение веток, гадая о том, чем же во внешнем мире занимаются Дар и Артен, где-то в глубине сознания ведя четкий подсчет секундам, оставшимся до требуемого момента возвращения, Антон тем не менее думал о том, что оставил за порогом мира. Вернее, о тех… Славка и Алиса.
Огромное дерево, стоящее на его пути, отвлекло его от размышлений. Сорвав лист — подтверждение того, что маршрут был выполнен, он двинулся в обратный путь, но уже по другой дороге — снова пробираться по этим же завалам не хотелось, тем более, что времени оставалось в обрез, а на новом пути была слабая надежда на то, что буреломов окажется поменьше.