Неожиданно Антон замер. Дорогу ему преграждало дерево. То самое дерево…
Его листья, лишенные питания от корней, повяли, и уже совсем не желали играть с легким теплым ветром, как то делали их живые и полные сил собратья, часть поломанных ветвей, в которых еще не угасли искры жизни, белели на бледном зеленом фоне листвы, сухие коряги торчали из кроны под немыслимыми углами, не выдержав удара.
Оно умирало.
Жестокая молния не пожалела его, сумевшего обогнать в росте соседей, и избавилась от гиганта, словно подравнивая верхушки крон по какой-то определенной, ведомой только ей мерке.
Только сейчас Антон понял, что сделал, когда все же сумел поднять этот ствол. И не только поднять, но и отбросить его так далеко в сторону… Он посмотрел на свои руки, практически не изменившиеся за время путешествия, перевел взгляд на дерево и задумчиво покачал головой. Одному человеку такое сделать было не под силу…
Но он был Хранителем Зеленого Меча Предела. Который в данный момент времени где-то благополучно шляется.
Было бы интересно поинтересоваться у остальных Хранителей, бросают ли их точно так же на произвол судьбы собственные Мечи. Как Антон не старался казаться жителем Олериса, у него выходило не очень — время от времени он ловил на себе задумчивые взгляды учителя, который, прожив в глуши много лет, все же видел в нем чужака. Что уж говорить о людях, которые встретятся им дальше? Стать своим в этом мире будет сложно, намного сложнее…Потом, впрочем, станет попроще — рядом всегда будет Артен. Главное, чтобы призрак успел предупредить, если что-то пойдет совсем не так.
Он провел рукой по стволу. Под кроной бывших соседей он не смог нагреться, казалось, что под корой все еще струятся живительные соки.
— Мне тоже интересно, как это у тебя получилось, — знакомый спокойный голос раздался за спиной. Но на сей раз в нем слышались искорки интереса.
Антон обернулся. Странный ребенок стоял на дороге, и, чуть склонив голову набок, рассматривал юношу.
— Сам думал о том же, — он пожал плечами. Не говорить же ему о Земле, Мече, Драконе…
— Ты знаешь. Сомневаешься, но знаешь, — твердо отрезал мальчик.
— Ты о чем?
— О том самом. Как ты смог поднять это дерево. Ты сомневаешься, но знаешь, как.
— Возможно, — Антон чуть улыбнулся. — Все возможно.
— Тебе стоит принять себя самого таким, какой есть. Иным ты не станешь, — словно бы невзначай заметил он.
— Там видно будет, — юноша пожал плечами. — Выйти за границу у тебя пока не получится, кстати. Так что придется дождаться, когда защита упадет. В Олерисе пройдет два мерта.
— А здесь?
— А кто знает. Извини, из-за меня ты нескоро попадешь к родителям.
В глазах мальчишки на миг сверкнуло недоумение, сменившееся растерянностью и, наконец, неохотным пониманием. Он рассмеялся.
— Так ты решил, что я обычный ребенок?!
Посмотрев на лицо Антона, он только кивнул своим мыслям и удивленно помотал головой, проведя рукой по лбу.
— Невероятно. Но народ аделир никогда не забывает тех, кто помог в трудный час. Если будет трудно, можешь обратиться к любому из моего народа. Скажешь… — кодовую фразу он прошептал так тихо, что Антон едва сумел расслышать слова. — Любой окажет тебе посильную помощь.
— Погоди, так ты…
— Я вполне взрослый, по нашим меркам. Разведчик аделир. Меня зовут Эрин.
— Так вот что имел в виду учитель, когда говорил, что рана тяжелая даже для тебя…
— Наверняка. Мы более живучи, чем люди, но… мне не повезло в ту ночь.
— Понятно, — Антон кивнул, хотя понятно как раз было далеко не все. — Думаю, до снятия барьера тебе все же не стоит уходить далеко.
— А мне и незачем, — он пожал плечами. — Эта часть леса не представляет для нас особого интереса. Вообще никакого интереса не представляет. Надо бы проверить дальше, но из-за барьера нет возможности.
— Что именно ты ищешь?
— Все, что каким-то образом нарушает равновесие, — как только Эрин назвал свое имя, всю его неразговорчивость как ветром сдуло. — Равновесие природы, людей, аделир и всех остальных должно поддерживаться, иначе Олерис быстро превратится в большую свалку. И только магия моего народа может сотрудничать с природой. Люди оказались слишком далеки от нее, — он никоим образом не оскорблял людей, просто рассказывал, излагая факты.