– Возьмите, – произнесла она, протягивая термос Десейну. – Вернете, когда приедете в город. Мы живем в квартале от клиники на Сэлмон-Уэй.
Десейн почувствовал, как его пальцы сомкнулись на рифленой поверхности термоса. Он начал дрожать.
– С вами все хорошо? – спросила женщина.
– Я… это, вероятно, последствия… шока.
– Наверное. Мне так жаль, простите.
Она подошла к «Кемперу» и отломала торчавшее из стены древко стрелы.
– Отдам Питу как напоминание, чтобы в следующий раз был более осторожен.
Десейн с трудом отвел взгляд от термоса и посмотрел на дорожку, ведущую от «Кемпера» к шоссе. Пит с отцом были уже на полпути к автомобилю, который буквально разрезал темноту двумя яркими лезвиями света от фар. Раздался сигнал.
– Если вы уверены, что с вами все в порядке, – сказала женщина, – то я, пожалуй, пойду. – Она еще раз посмотрела на «Кемпер», на Десейна и добавила: – Если мы когда-нибудь будем вам полезными…
– Я привезу термос при первой возможности, – произнес Десейн.
– Не надо торопиться.
Женщина поплотнее запахнула пальто и двинулась в сторону шоссе. Вскоре она остановилась и, повернувшись, сказала:
– Вы были очень добры, доктор Десейн. Я этого никогда не забуду.
Он проследил, как машина направилась в сторону города. Но не успела она скрыться, как Десейн бросился в «Кемпер». Сорвав крышку с термоса, налил полную чашку дымящегося кофе. Руки его дрожали, когда он поднимал чашку.
Время и пространство сфокусировались в этом моменте, в этом кофе, в густом аромате Джаспера, который укутал Десейна. Он осушил чашку.
Пучок ярких лучей брызнул во все уголки его тела из желудка, согретого желанным напитком. Шатаясь, Десейн добрался до койки и лег, завернувшись в спальный мешок. Мир отстранился от него, Десейн почувствовал, что утратил четкие границы, превратился в текучую, подвижную, постоянно меняющую формы переходную сущность. Его сознание двигалось через последовательность сияющих сетей.
Он испугался, постарался вырваться, но сети крепко держали его. Где то «я», которым он когда-то был? Он попытался найти свою идентичность – ту, с какой имел хоть какое-то сходство, но сама идея идентичности растворилась в небытии. Она превратилась в символическую фигуру, формой напоминающую ушную раковину, которую Десейн интерпретировал как полную бездеятельность сознания.
Неожиданно он почувствовал, что нашел твердую почву под ногами, ту точку относительной истины, исходя из которой мог бы принимать решения и оценивать свой опыт. Десейн широко открыл глаза. В неясном свете горевших на небосклоне звезд он увидел нечто, сверкающее на поверхности стены, и узнал в этом нечто кончик стрелы, выпущенной Питом.
Вот она, относительная истина – стрела. Она имеет начало, она имеет конец. Все, что когда-то начиналось, сказал себе Десейн, неизбежно заканчивается.
Он ощутил, как в глубинах его сознания зашевелилось обитающее там древнее существо, всесильный пожиратель сознания. Это сон, сказал себе Десейн, всемогущий Атман сновидений. Враг бодрствующих – бесконечный, вечно возвращающийся к самому себе. Он лежал на самом краю его царства.
Десейн спал.
Глава 10
Проснулся Десейн на рассвете.
Кофе в термосе остыл и утратил аромат Джаспера. Тем не менее Десейн отхлебнул немного, чтобы смочить пересохшее горло.
Здесь должно быть нечто вроде школы, подумал он. Пансионата, с часами посещений, когда родители могут навещать детей. Правда, у этого пансионата должны быть свои особенности, специфичные для долины. Нечто, чего не бывает в обычных школах.
Десейн посмотрел на термос. Тот был пуст. На языке у Десейна осталась горечь его содержимого – как напоминание о слабости, которую он проявил прошлой ночью. Джаспер погрузил его в кошмары. Ему снились стеклянные дома; стекла разбивались, и звон стекла превращался в отчаянные крики и вопли.
Дома из стекла, подумал он. Теплицы.
В размышления Десейна вторгся звук приближающейся машины. Он вышел из фургона в холод утреннего воздуха. К «Кемперу» по дорожке, ведущей от шоссе, приближался зеленый «Шевроле». Очертания знакомые, отметил Десейн, решив, что это либо автомобиль Джерси Хофстеддера либо его двойник.
Автомобиль подъехал, и он узнал сидевшую за рулем крупную седовласую женщину – это была мать Сэма Шелера, Клара, торгующая подержанными машинами.
Клара подвела автомобиль к Десейну, перебралась на пассажирское сиденье и уже из него вышла из салона.