– Как раз имеет! – возразил Десейн. – Как им удалось получить тут землю в аренду?
Селадор вздохнул.
– Ну что ж, – произнес он, – если вы настаиваете, то я объясню. Они подали конкурсную заявку на аренду избыточного имущества, принадлежащего штату, и в качестве объекта заявки…
– То есть они были уверены, что на это имущество прочих претендентов быть не может? – усмехнулся Десейн. – А маркетологическое исследование они проводили?
– Они отлично представляли, сколько здесь живет людей, – ответил Селадор.
– Но какие это люди, они изучали?
– Что вы пытаетесь сказать, Гилберт?
– Сантарога подобна греческому городу-полису. Это сообщество индивидуальностей, а не тупая толпа. Их нельзя стричь и доить, как овец и коров. Это замкнутый в себе, вполне самодостаточный полис, способный поддерживать собственное существование. И их главный интерес – человеческая личность. Что же касается справедливости для…
– Гилберт! Вы говорите очень странные вещи!
– Постарайтесь меня услышать!
– Ладно. Только пусть в ваших речах будет больше смысла.
– Справедливость! – повторил Десейн. – Спонсоры, о которых вы упомянули, а также правительство, которое контролируют эти люди, нисколько не заинтересованы в том, чтобы справедливость была нормой жизни. Как и общественный порядок. Они потеряли представление об истинных ценностях человеческой культуры, потому что слишком долго и тесно связаны с властными структурами, озабоченными исключительно своими интересами. Знаете, что по поводу их махинаций думает любой сантарогиец?
– Позвольте напомнить вам, Гилберт, причины, по которым вы были сюда посланы!
Десейн улыбнулся. Обвинительные нотки в речи босса не вызвали в его душе ни чувства вины, ни угрызений совести.
– Грубая сила! Там правит грубая сила! – воскликнул Десейн. – Вот что по поводу внешнего мира думают сантарогийцы. Деньги и грубая сила – именно это составляет основу внешнего мира.
– Внешнего… – протянул Селадор. – Вы выделяете интонацией это в высшей степени интересное словечко.
– Если грубой силой не управлять, – продолжил Десейн, – она выходит из-под контроля и уничтожает саму себя. Цивилизация, основанная на силе и деньгах – это сплошные поля сражений. Вы дали этим полям особые имена: рынок, торговля, судебная система, избирательная система, сенат, аукционы, забастовки. Но, как бы вы их ни называли, их суть в том, что каждое из них – поле, где льется кровь. Вы не сможете это опровергнуть, потому что знаете – все, сражающиеся на этих полях, используют обширные арсеналы орудий подавления и убийства – от слов до пушек.
– Вы защищаете местных мошенников, – заметил Селадор.
– Конечно, защищаю! Только здесь у меня по-настоящему открылись глаза. Я протянул дольше прочих, говорили вы. И вы возлагали на меня такие надежды! Я вижу вас насквозь, лицемер!
– А теперь послушайте меня, Гилберт!
Селадор встал и гневно посмотрел на Десейна.
– Знаете, что возмущает меня более всего? – не дал ему сказать и слова Десейн. – На самые гнусные свои дела вы набрасываете покров законности и справедливости. Меня от вас…
– Доктор Гил!
Сзади послышался голос Бурдо. Тот звал Десейна, стоя в раскрытых французских дверях. Чтобы развернуться, Десейн крутнул левое колесо назад, а правое вперед. Кресло резко повернулось, и в тот самый момент, когда Десейн встретился взглядом с официантом, он почувствовал, как кресло, делая маневр, обо что-то ударилось. Резко повернув голову в сторону, где стоял Селадор, он успел заметить только, как две пары ног исчезли за парапетом. Раздался громкий отчаянный крик, за ним последовал самый отвратительный из ударов о землю, которые Десейн когда-либо слышал.
Бурдо мгновенно оказался рядом. Перегнувшись через парапет, он посмотрел на находившуюся внизу парковку.
– Господи, – пробормотал он, – какой ужас! Еще один несчастный случай! Когда же они перестанут нас преследовать?
Десейн поднял к лицу свои ладони и взглянул на них. У меня не хватило бы сил сделать это, сказал он себе. Я был болен. Я слишком слаб!
Глава 14
– Важнейшим фактором, способствовавшим несчастному случаю, – произнес Пиаже, – была собственная неосторожность погибшего, который стоял слишком близко к краю крыши.
Дознание проводилось в комнате Десейна.
– Изолированный бокс, – сказал он, объясняя, почему именно здесь удобно заниматься выяснением причин гибели доктора Селадора, – расположен в непосредственной близости от места происшествия. Кроме того, так будет удобно доктору Десейну, поскольку он еще не вполне оправился от шока и последствий ожога.