— Это все Коля наш, — поделился славой классный руководитель. — Умеет зажечь людей.
Вызвал Колю директор.
— Ну-ка, покажи, чем народ берешь.
Набрал Коля в легкие побольше воздуха, да как выдаст:
— Один за всех, все за одного! Тише едешь, дальше будешь! На чужой каравай рот не разевай!
— Молодец! — похвалил директор. — Назначаю тебя глашатаем и звонарем.
— Как это? — испугался Коля.
— Будешь будоражить людей, звать их на большие дела. Завтра на общешкольном родительском собрании скажешь о добровольных взносах на ремонт школы.
И Коля сказал. Всего лишь несколько слов. Однако так сказал, что все родители вздрогнули и тут же полезли в карманы за бумажниками.
Феномен Колиного голоса не поддавался научному объяснению. Стоило ему лишь поднатужиться, грозно насупить брови и бросить в массу: "Това-ри-щи!" — все живое становилось по стойке "смирно".
Декан факультета, куда после школы поступал Коля, узнав из характеристики о редкостном голосе абитуриента, пришел после прослушивания в неописуемый восторг и сказал, довольно потирая руки:
— Такие люди нам нужны. Будешь призывником.
— В армию сплавить хотите?
— Нет. Будешь студентов призывать.
— К чему?
— К чему скажем.
И Коля был принят вне конкурса по одному списку с сыном проректора, дочкой председателя исполкома и спортсменом-разрядником.
Учебой Коля себя не утруждал, зато усиленно развивал голосовые связки, разучивая призывы, в смысл которых не вникал, знал лишь, что в них должно быть побольше повелительного наклонения. Из уст его, как из рога изобилия, сыпалось: "Студент! Повышай успеваемость!", "Юноши и девушки! Вперед к вершинам знаний!".
Коллектив, куда влился Коля после окончания вуза, был небольшой, но инертный. Об этом сообщил кадровик, узнавший из документов, какого уникального молодого специалиста приобретает.
— Толкачом будешь, — похлопал он по плечу Колю.
— В отдел снабжения направляете? — поскучнел Коля.
— Да нет. Лозунги будешь толкать. Взбалтывать и взбадривать нашу шарашкину контору.
И пошло: "Встанем на трудовую вахту!", "Усилим, повысим, добьемся!", "Вдвое, втрое, в двадцать семь с половиной!".
Казалось, Колина карьера обеспечена. Он быстро вошел во вкус, быстро попал "в струю" и быстро зашагал вверх. Открывал собрания, закрывал симпозиумы, призывал, оглашал, нацеливал. Голосовых связок не жалел. Текст ему давали заранее, остальное было делом техники.
Но как-то в осенний день, после многолюдного митинга, Коля перенапрягся и подорвал связки. Голос сел, потерял свои краски и теперь ничем не отличался от голоса обычного, рядового человека. Ему засчитали это как производственную травму и на неделю оформили больничный. Но через неделю осипший голос не восстановился. Больничный продлили, но и это не помогло.
Двинул Коля к начальнику и тихо так, неуверенно спрашивает: что делать?
— А ничего, — отвечает начальник. — Будешь работать по специальности.
— По какой такой специальности, — шарахнулся Коля. — Я ведь ничего другого, кроме этого а-ла-ла, не умею.
— Как знаешь, — развел руками начальник. — Ничем тебе помочь не могу.
И остался Коля безработным. Испортил нам всю статистику. Ходит теперь по инстанциям, жалуется. Но никто не берется ему помочь. Куда ни придет, всюду ему говорят: "Сейчас, брат, люди твоей профессии спросом нигде не пользуются. Сейчас весь кадровый подход в два слова умещается: "Работать надо!"
г. Львов
ЮРИЙ РЯШЕНЦЕВ.
Уж восхищенья нет…
Нижеприведенные песни мы публикуем без нот, поскольку их мелодии хорошо известны. Они звучали с телеэкранов, экранов кинотеатров и сцен разных театров, за исключение оперных, потому что исполнение этих песен не требует выдающихся вокальных способностей. Больше того — их можно петь без всяких вокальных способностей. И даже просто читать.
Романс Эраста
(из спектакля "Бедная Лиза")