Он помолчал.
– В одной американской семье исчез ребенок. Отец рвал и метал, мать была в отчаянии. У меня есть основания думать, что между матерью и Абелем Беллами была какая–то… связь что ли, но если и так, то отец об этом ничего не знал.
Ребенок был на прогулке с няней, и, вернувшись, та рассказала, что пока она разговаривала с подругой, малыш исчез из коляски. Две недели спустя произошло столкновение поездов у места под названием Речная Лука. Десятки людей погибли – сгорели во время пожара. А среди обломков был найден детский башмачок, в котором убитый горем отец признал башмачок своего ребенка.
Нашлись свидетели, видевшие, как какая–то женщина вносила малыша в вагон. Не могло быть сомнения, что он погиб при крушении. Была выдвинута версия, что похититель или его агент отправлялся куда–то с ребенком, и что их постигло несчастье.
– Был этот случай доведен до сведения полиции? – поинтересовался Джим.
К его удивлению, Джон Вуд отрицательно и угрюмо покачал головой.
– Поэтому–то я и уверен в том, что мать знала, кто похитил ребенка! Боясь за его судьбу, она ничего не сообщила полиции! В том, что виновником похищения был Абель Беллами, я не сомневаюсь ни капельки!
– Вы абсолютно уверены, что малыш погиб?
Вуд кивнул утвердительно.
– Когда это случилось?
– Это можно установить по времени крушения – единственная дата, которой я располагаю. Ребенок пропал в августе… Да, в августе 1890 года.
Лицо Джима разочарованно вытянулось.
– А я надеялся сообщить вам, что ребенок еще жив! – сказал он в задумчивости. – Однако боюсь, даты не сходятся…
– Думаю, что это не первое преступление Беллами такого рода. В продолжении пяти–шести лет я выследил два таинственных исчезновения, и в обоих случаях это были дети людей, выступивших против него. А как я вам уже сказал, цель его жизни – безграничная власть!
– Может быть, мистер Вуд, вы расскажете мне еще кое–что?
Вуд покачал головой.
– К сожалению, не могу.
– Как звали отца этого малыша?
– Я не могу сказать вам даже этого…
– Почему, господин Вуд?
– Потому что на мне лежит известная ответственность.
Джим перевернул страницу в маленькой записной книжке, где он делал записи.
– Перейдем тогда к другой теме, пожалуй, менее мрачной? Вы дружили с племянником старика Беллами?
Вуд снова кивнул.
– Да, я был его близким другом.
– Он погиб в воздушном бою… Кажется, над Ганновером?
– Да. Во время воздушной разведки.
– Говорил он когда–нибудь о своем дяде?
– Никогда!
– А имел он что–нибудь против него?
– Это мне неизвестно. Он никогда об этом не говорил.
– Но вы знали, что он племянник старого Беллами?
Вуд колебался с секунду, потом ответил:
– Да, я знал это.
– Каким человеком он был? Похож сколько–нибудь на своего дядю?
Джон Вуд тихо рассмеялся.
– Трудно представить себе двух более разных людей!
Джим задумался. Он сидел, опершись подбородком на руки и опустив глаза. Наконец, спросил:
– Вам приходило в голову, мистер Вуд, что молодой Беллами может быть жив и почему–либо скрывается?
Вуд молчал.
– Эта возможность не исключена, – сказал он наконец. – На войне случалось разное. Бывало, что сообщали, что такой–то погиб, а потом оказывалось, что это ошибка!
– А вы не считаете, что это даже весьма вероятно? – Вы уверены, что если бы молодой Беллами был жив, вы бы как его ближайший друг знали об этом?
– Вы забываете, что я его наследник, что все его имущество досталось мне!
Джим утвердительно кивнул.
Прежде чем уйти, Джон Вуд задал Джиму вопрос:
– Вы говорили о датах, которые не сходятся, комиссар Федерстон. Скажите, вы отыскали следы еще какой–нибудь жертвы Беллами?
– Да!
– Вы скажете мне, кто это?
– К сожалению, я должен последовать вашему примеру и просить вас не настаивать на ответе! – с улыбкой сказал Джим. – Вы совершенно уверены, что похищение, о котором вы рассказали, случилось в 90–м году?
– В этом не может быть никакого сомнения. Крушение произошло у места, называемого Речная Лука. Само крушение известно с тех пор под этим именем.
– И когда оно произошло?
– 29 августа 1890 года.
На этом они расстались.
Прежде чем вернуться в Бельгию, Джон Вуд сделал еще один визит. К его большому огорчению, Спайка не оказалось в Лондоне.
Принявший его мистер Сайм объяснил гостю: