— Потом закончим разговор, — мрачно заключила замдиректора и быстро вышла из зала.
Магистр-алхимик лишь улыбнулась и направилась к импровизированной «сцене», где стоял стол с самыми разными алхимическими препаратами и ингредиентами, откуда и позаимствовали «краситель».
— М… Альба, — тихо проговорил Дикон, — мы правда не хотели, чтобы так вышло. Я попрошу отца поговорить с магистром, он все-таки один из спонсоров…
Пришедшая постаралась улыбнуться. Окружила их четверых отсекателем шума и произнесла:
— Как бы ни сложилось все в итоге, я уважаю то, что ты не побоялся взять вину на себя. Надеюсь, вы сделаете выводы. И, пожалуйста, помните, — Альба встретилась взглядом с Мышом, Ханом и Совой, — даже если кто-то недалекий считает, что от вас можно ждать какой-то подлости и пакости из-за вашего происхождения, или считает вас ни на что не способным баловнем судьбы, — теперь она посмотрела на Дикона, — помните, что это все — ложь, пустые слова недалекого человека. Не слушайте никого, кто думает, что может загнать вас в какие-то рамки. Только вы решаете, кем вам быть, и стремиться ли к звездам или плавать в болоте.
Альба глубоко вздохнула. Речь, в которую она вложила даже больше, чем хотелось бы, окончательно истончила остатки самоконтроля.
Пока все остальные только собирались и магистр-алхимик не начала свою речь, она извинилась, и, пообещав сходить за остальными, вышла.
Остальные, впрочем, уже подтягивались вместе с Амири.
«Видела злую Яргу», — бросила подруга. — «Она с вами говорила?»
Альба только кивнула.
Говорить, и уж тем более передавать что-то она не хотела. Ничего не хотела. И так едва сдерживаемые эмоции рвались, рвались в реальность…
«Все нормально?»
— Да, скоро приду, — Альба попыталась говорить ровно.
Благо, Амири задавать новых вопросов не стала.
Альба шла к себе. Дать волю эмоциям — минуту, другую…
Потом привести себя в порядок — и обратно.
Правда, и на сей раз без встреч добраться до нужного места не удалось — на пути попалась экзорцистка.
— Ты чего такая смурная? И глаза чего такие красные? Лихорадка?
Судя по вопросу, отдыхавшая днем жена Теоора пропустила все интересное…
Альба покачала головой.
— Все в порядке. Это мои добавили в суп краситель, стащенный у алхимика.
Саманта присвистнула.
— Неплохо, неплохо. Не ожившие куриные тушки в разгар ужина, но тоже неплохо. А с тобой-то что? Реакция? Что чувствуешь?
Альба неожиданно улыбнулась. Забота этой внешне жесткой женщины была приятна.
— Все нормально.
— Слушай, я не Тео, но и я «нормально» терпеть не могу. Я тебя зачем из смерти вытаскивала? Чтобы какой-нибудь из твоих стимуляторов прореагировал с красителем и они тебе печень с почками угробили? Давай говори в чем дело.
Альба прикусила губы. Она достаточно знала Саманту, чтобы понимать: экзорцистка ее просто так не отпустит.
— Это просто… Нервное. Магистр Ярга хочет выгнать тех шутников, которые по квоте, а они ведь хорошие ребята.
— Выгнать, говоришь… А тебе что — выговор тогда?
— Вроде того.
Экзорцистка осмотрела ее пристально.
— Врешь. Из-за детей ты бы не расстроилась, ты бы рвала и метала. Дело не только в них. Она и тебя выгнать хочет, так?
Альба отвела взгляд. Жаловаться жене наставника — последнее дело.
— Это — мой недочет. Я не подумала, что мои устроили что-то серьезное, не стала читать. Все подумали на лихорадку, Амири вон загрузили.
Саманта фыркнула.
— Не неси ерунды. За такое не увольняет, да и пускай эта припадочная начнет с себя — ее задача организовать хранение всего опасного на своей территории, и следить за тем, чтобы приглашенные магистры ничего детям не дали. И алхимик хороша — ее обокрали дети! Так что все, заканчивай считать себя виновной во всех бедах мира, а то я уж подумала, что проглядела, и ты мавкой переродилась. Все, выше нос, иди к своим детям и учи уму-разуму. А я поговорю с Яргой.
— Но…
— Никаких «но». Иди давай, судя по воплям — они там уже освободились. Направляй их энергию в мирное русло, пока черную пыль в свои руки не заполучили.
Альба, вспомнив, что магистр алхимии привезла с собой и ее, быстро заспешила вниз, где действительно раздавались возбуждённые детские голоса.
Впрочем, ее группа сидела тихо с совершенно похоронными физиономиями. Альба не сдержалась от усмешки.
— Пошли на речку, у нас еще алхимическая практика сегодня. Не стоит поддерживать траурный вид, живем как и жили. Лучше от интенсивных страданий не будет, давайте брать от сегодняшнего дня все, что можно. Пока есть возможность.