Он велит волнам морским оставлять там жемчуга.
Он сияет для очей ярче Утренней Звезды,
Он дает тепло лучей для продольной борозды,
В изумруды и в рубин одевает он сады.
Птица райская поет, и трубит огонь-труба,
Говорит, что мир широк и окончена борьба,
Что любиться и любить — то вершинная судьба.
АДАМ И ЕВА
Адам, первично-красный,
Ликующая плоть.
Из глыбы темно-страстной
Слепил его Господь.
Узывчивая Ева,
Прозрачная душа.
На первый зов напева
Пришла к нему, спеша.
Пришла к нему в невинный,
Сияющий Эдем.
Но этот сад пустынный
Для разума был нем.
И Ева воздохнула,
И поглядел Адам.
И долгий ропот гула
Прошел по Небесам.
Совсем в средине Рая
Красивый куст расцвел.
Адам сказал, не зная,
Что это — женский пол.
И раковина Моря
Раскрылась на кусте,
С зарею цветом споря,
И споря в красоте.
И в страсти обоюдной
Адам склонился к ней.
Обвил их изумрудный
Алмазноокий Змей.
Так пламенно горенье
Струил на них алмаз,
Что скрыл он выраженье
Змеиных этих глаз.
И дерево средь Рая,
Багряное, на снедь,
Растет — тела сжигая,
И жжет — чтобы гореть.
Менять уж невозможно,
Цвети, кто раньше цвел.
Адам сказал неложно,
Что это женский пол.
РАЙСКОЕ ДЕРЕВО
Развесистое древо
Сияет среди Рая
Глядит Адам и Ева,
Глядят они вздыхая.
Сказали им, что можно
Все трогать, лишь не это,
Погибель непреложна,
Здесь слишком мною света.
Не трогайте же, детки,
Красы тут непростые,
Серебряные ветки,
И листья золотые.
Растет оно из бездны,
Уводит в пропасть злую,
В темницы, что железны,
В гробницу расписную.
Но самое в нем злое,
Что есть в нем запрещенье
О, древо роковое,
Ты съешь возмущенье.
Под древом мягко ложе,
Усыпано цветами
Прости, великий Боже,
Так нежно с васильками.
С багряным цветом розы
Сердца так вольно слиты,
Что все Твои угрозы
Мгновенно позабыты.
И ветки — молодые,
В них серебро сквозное,
И листья — золотые,
Как солнце золотое.
Погубит ли нас это,
Целуясь, мы не знаем,
Но лишь завет запрета
Мы называем Раем.
ТО ДРЕВО
То древо, о котором
Теперь уж речь бесплодна,
Светло сияет взорам,
И ширится свободно.
Багряно, златовидно
В пылающей красе,
Любить его не стыдно,
Им в мире живы все.
И будто бы когда-то
Оно запретно было
Неправда, аромата
В нем животворна сила.
Оно до края Неба,
Оно доходит в Ад
В дупле есть мною хлеба,
На ветках сонм услад.
Края всегда повиты
Душистыми цветами,
В них словно сказки скрыты
С цветистыми строками.
В корнях и мед и млеко,
Двенадцать свежих рек.
И все для человека,
Богатый человек.
Причудливые звери
В стволах выходят, входят,
И дети в светлой вере
Здесь хороводы водят.
И птицы столь всезвучно
Поют среди ветвей,
Что слушать их не скучно
Сто лет и вдвое дней.
ДВА ШЕСТИКРЫЛЫХ
Я сижу и я гляжу
На великую межу.
Справа — поле, слева — лес,
Много тут и там чудес.
Я гляжу. А за спиной
Шестикрылый Неземной.
Не один стоит, их два.
И растет, поет трава.
Тот, направо, светлый он,
Словно день воспламенен.
А другой еще светлей,
Как пожар среди ночей.
И один — хорош как тишь,
Как загрезивший камыш.
У другого же глаза —
Грозовая бирюза.
И один — светло поет,
Как напевность тихих вод.
А другой — молчит, молчит,
И как к битве закричит.
И один крылом взмахнет,
Шестикратностью блеснет,
И мгновенно для очей —
Годовых три сотни дней.
И другой крылом взмахнет,
Шестимолнийно сверкнет,
И внезапно для очей —
Триста огненных ночей.
Справа поле, слева лес,
Живо поле, лес воскрес.
Светел день, и ночь светла,
Богу вечному хвала.
БРАТ И СЕСТРА
— Кто ты, милый белый брат?
Как свеча твой светлый взгляд.
— Кто ты, бледная сестра?
Говорить давно пора.
Первый ты откройся мне,
Очень страшно при Луне.
— Ты мне первая скажи,
Кто ты, что ты, расскажи.
— Я сестра твоя, сестра,
Вместе вышли со двора,
Как оставили наш дом,
Что Небесностью зовем.
— Я твой брат, твой белый брат,
Ангел, что ли, говорят,
Все хочу я побороть
На Земле земную плоть.
— Я сестра твоя, сестра,
Я душа, я звезд игра,
Если плоть мы освятим,
Без обиды победим.
БРАТ С СЕСТРОЙ
— Брат, над лугом ты трубишь
В свою золотую трубу.
Если меня ты любишь,
Скажи мне мою судьбу.
— Быть тебе вечно со мною,
И всегда быть белой, сестра.
Тебе уготован Луною
Путь серебра.
Если в часах — ты минуты
Захочешь, минуты одной,
На горы пойдешь ты круты,
В замок, где сон ледяной.
Если в минуте — минутней,
Воздушней захочешь быть,
Я буду с весною и с лютней,
И тебя научу любить.
Если ты птиц захочешь,
Голубей тебе дам, лебедей.
Если наряд свой омочишь,
Это брызги небесных дождей.
Если цветов захочешь,
Я тебе ландыш найду.
— Брат, ты нежно пророчишь,
А если я к Солнцу пойду?
— Если ты не боишься жгучих
Праздников вешней игры,
Иди, на превыспренних кручах
Я тебе приготовил шатры.