Потом наступили несколько лет затишья. Работа над «антивакциной» застопорилась. Хотя механизм производства «Зеленого жемчуга» был давно понятен, не хватало нескольких существенных звеньев, позволяющих выработать в организме необходимый антиген. Корпорация наращивала производство и «боролась с эпидемией» в окраинных мирах, демагоги в Совете перешли на другие должности. Петрович, пересидев пару лет вторым пилотом на грузовике у своего соседа Семена Савенкова, тихой сапой вернулся в разведку и едва не силком привел туда бывшего командира. Из-за травмы руки карьера генного инженера летела под откос: для проведения молекулярных манипуляций требовалась ювелирная четкость движений, а ее даже самый современный протез мог дать только в сочетании с нейроакселератором, установка которого делается только по жизненным показаниям.
Ох, следовало остаться рядом с Вернером и профессором, хотя бы в должности лаборанта. В конце концов, никто не отменял работу аналитика и построение теоретических моделей. Но он ведь обещал Клоду отомстить за Армана и Женевьев и потому предпочел выполнять поручения Командования, собирая досье на Корпорацию.
А тут еще новая вспышка «синдрома Усольцева» на Ванкувере, после которой правительство планеты само обратилось к «Панна Моти» с просьбой об открытии филиала Корпорации. Доказательства того, что штаммы вируса были распылены на планете нарочно, до Совета почему-то так и не дошли. Началась массовая «вакцинация» населения, означавшая фактический геноцид, а люди обвиняли во всем бедного учителя. По странному стечению обстоятельств эпидемия на Ванкувере началась вскоре после того, как профессор Усольцев, чью работу в научных центрах Земли опять приостановили, согласился занять должность директора в крупнейшем на планете институте Эпидемиологии.
— Я и в самом деле виноват! — ссутулившись, вздыхал профессор во время их последней встречи. — Мы все виноваты. Разрабатывая вакцину, мы должны были просчитать вероятность появления новой модификации! Уже первый вариант давал слишком много отклонений от нормы, стоило спрогнозировать и другие варианты.
— Ответственность за сегодняшний кошмар целиком и полностью лежит на Корпорации! Говорить о вине тех, кто остановил эпидемию, это то же самое, что обвинять человека, научившегося добывать огонь, в возникновении всех пожаров.
Им с Вернером пришлось почти кричать, пытаясь убедить учителя в необходимости продолжения борьбы.
— Эпидемия унесла меньше жизней, нежели эта дутая «вакцинация», — устало опустил глаза профессор. — А теперь Совет принял решение о введении войск, а это новые бессмысленные жертвы. Корпорация сама как вирус, который мутирует, возрождаясь в новых штаммах, и который полностью победить невозможно.
И все-таки он продолжал работу. Вернер, который помогал подполью деньгами и медикаментами, делился, что они с профессором как никогда близки к цели, и «антивакцина» прошла первые испытания…
Взрыв в лаборатории не только унес жизнь профессора Усольцева, но и уничтожил годы упорных трудов. Чтобы восстановить по крупицам информацию, Вернеру понадобилось полтора года. За это время сбылись самый мрачные прогнозы: на Ванкувере началась война, погибли тысячи невинных людей, миллионы устремились в поисках лучшей доли к иным мирам или добивались на Земле статуса беженцев.
Профессор, похоже, оказался прав. Преступная деятельность «Панна Моти» по производству Зеленого Жемчуга и заведомо проигрышное противостояние с Корпорацией, щедро черпавшей энергию из людской крови и в хаосе войны добившейся невиданного процветания, опустошили Ванкувер едва ли не сильнее вспышки самой эпидемии. Между тем «антивакцина», внедрение в производство которой положило бы конец этому ужасу, пока так и оставалась в теоретических моделях. Возможно тайник в институте Энергетики, о котором Вернер узнал совсем недавно, приблизит их к цели.
Но для того, чтобы туда попасть, нужно сначала сделать несколько шагов по лаборатории Шацкого и отключить генератор депрессивного излучения. И не важно, что сердце выплясывает ванкуверскую жигу или какой-то непонятный бит с синкопами и пропусками, перед глазами плывет радужная муть, а левый рукав и комбинезон на боку уже набухли кровью. Главное, чтобы хватило сил ввести комбинацию цифр, которую Шацкий или кто-то другой оставил прямо на столе для того, кто сумеет все-таки добраться до лаборатории. Есть, готово! Генератор отключен! А потом сознание меркнет, погружаясь то ли в бурлящую океанскую воду, то ли в дымные руины разрушенной лаборатории, то ли в вязкий тягучий коллоид…